бегут за стол, напиваются и начинают плясать под любую музыку. Главное, знать три народных хита – «Мурка», «Калина красная» и «Зайка моя». Остальное никого не волнует. Народ частенько просит:
– Быстренькое давай, чтоб попрыгать.
Или наоборот:
– А медленно могете?
Мы «могем», клиенты довольны и передают Димин телефон по эстафете. Мне даже нравится эта работа. Кругом веселые лица, и нас всегда хорошо угощают. Одна беда, Ванька и Димка большие любители выпить, и приглядывать за ними надо вовсю. Один раз мне пришлось в одиночку солировать, слушая мощный храп других оркестрантов, свалившихся прямо на пол. Правда, гости на свадьбе, бывшие в том же состоянии, так и не поняли что к чему.
Дача, на которой мы сейчас живем, принадлежала еще моим родителям. Место чудесное – Алябьево, всего в двадцати минутах езды от Москвы. К нам домой от дачи доехать быстрее, чем из какого-нибудь Теплого Стана или Северного Бутова.
Дом отличный, комнат много, горячая вода, газ, ванна, туалет и даже телефон. Мой отец был крупным ученым, работал на военно-промышленный комплекс – занимался ракетостроением. Как доктор наук и академик, он имел право на государственную дачу, и моя мама, певица, долго отговаривала папу от строительства собственной фазенды, но отец, тихий, какой-то незаметный в семейной жизни человек, на этот раз перекричал маменьку, певицу, обладавшую на удивление громким голосом.
– Не говори глупости, – вспылил он, – девочка растет, вот умру я, и вас с казенных метров наутро турнут, а так ребенку дом останется.
Мама фыркнула:
– Мы проживем до ста лет и скончаемся в один день.
Но, к сожалению, прав оказался папа, он ушел из жизни рано, впрочем, многие его коллеги тоже. Их вдовы иногда приезжали в Алябьево, пили чай на круглой веранде и вздыхали:
– Все-таки, Андрей – умница, вперед смотрел, нас-то давно погнали, негде и отдохнуть.
У Алябьева масса достоинств. Чудесный воздух, речка, городские условия… К тому же отец мой, хоть и ученый, имел в шкафу генеральскую форму, а Никита Сергеевич любил военных и своих любимцев не обижал. Поэтому участки у нас гигантского размера, честно говоря, мы и сами не знаем, что в конце, просто ни разу не доходили до забора. Ближайшие соседи – генералы Рябов и Соколов – живут вроде рядом, но нам не видно даже света от их особняков.
Всем хорошо Алябьево, но есть у него один недостаток. Электричка доезжает только до Переделкина, дальше можно на маршрутном такси или автобусе добраться в писательский городок, а уж от него приходится топать пешком через лес и поле. Ей-богу, из Москвы добираться быстрей, чем бежать от станции к даче. Писателям повезло, их дома тянутся невдалеке от дороги, и любая попутная машина с радостью подвозит их за копейки. В сторону дач военных автомобили редко ездят. Впрочем, у Кати и Сережи есть свои машины, но я не умею водить, хотя сегодня у меня знаменательный день. Ровно в пять часов вечера я должна впервые сесть с инструктором за руль. Надо же в конце концов научиться.
Зевая,
