А теперь уходи. – Его тон вывел меня из себя. Габриэль попытался взять меня за руку, но я увернулась.
– Мне всё равно кто он, преступник или нет, приговорённый к смерти узник, или ещё кто-то. Он слаб и ранен, и ему нужна помощь! – я говорила твёрдо и уверенно. – Впусти меня внутрь, я обработаю его раны, можешь закрыть решётку снаружи. Откроешь, когда я закончу.
– Кэссия, это небезопасно. Он может навредить тебе, – сказал Габриэль.
– Габриэль, посмотри на этого несчастного, в его состоянии он даже муху не способен обидеть. – Я указала рукой на узника, лежавшего в камере.
– Кэссия, ты не понимаешь. Я прошу тебя уходи, – Габриэль говорил уже более мягко. Но я его не слушала и стояла на своём.
– Дай мне обработать его раны. Потом я сразу уйду, обещаю.
Габриэль был против, но решётку открыл и помог мне занести внутрь всё, что я принесла.
– Принеси мне спирт или что-то, чем можно продезинфицировать раны. Габриэль, пожалуйста. – попросила я его.
– Я сейчас вернусь, будь осторожна. – обеспокоено ответил он мне.
Габриэль развернулся, а я показала ему вслед язык. Внутри камеры я опустилась на колени рядом с узником, осторожно повернула его на спину и ахнула. Его лицо было в кровоподтёках и ссадинах, но сомнений не было. Это было лицо моего ангела из сна. Я осторожно промыла его раны и расстегнула рубашку. Снять её я не смогла, так как он был в наручниках. Его грудь, плечи и руки – всё было в ранах! Некоторые раскрылись и вывернулись плотью наружу. Это выглядело ужасно. Как он ещё не умер. Я положила ему на лоб мокрое полотенце, чтобы хоть немного сбить жар.
Габриэль вернулся и протянул мне бутылочку со спиртовым раствором и банку с мазью.
– Это мазь заживляет раны. Ты слишком добра. Он этого не заслуживает, – сказал он.
– Никто не должен быть брошен без помощи в таком состоянии. Не думала, что ты такой жестокий. – я посмотрела на него с разочарованием.
Габриэль вздохнул и прислонился к стене. Я налила в стакан немного воды из кувшина, приподняла голову своего ангела и влила ему в рот совсем немножко воды. Но он даже не пошевелился. Аккуратно обтерев его тело от крови, я стала промывать раны, класть на них мазь и накладывать повязки.
– Я закончила, – сообщила я Габриэлю закончив с ранами. Он выпустил меня из камеры и снова её запер. Когда мы уходили, я обернулась, но за решёткой узник по-прежнему лежал неподвижно.
Уже в гостиной Габриэль подошёл ко мне и сказал:
– Как ты вошла в подвал?
– Я услышала стоны за дверью и взяла ключ из твоей комнаты. – Я ответила честно и протянула ему ключ. – Прости за это.
– Кэссия, я прошу тебя не говори никому о том, что ты тут видела. Это очень важно. Намного важнее, чем ты думаешь.
– Если этот человек преступник, почему ты не отдал
