детей Педерсенов изменилась. Старшие ходили в школу, но после уроков брали в руки вилы, чтобы убрать навоз и задать коровам сена. Девочек с ранних лет приучали к дойке. А подрастающему Кнуту вместе с третьим сыном Педерсенов досталась работа помощников пастуха.
Летом каждое утро они выводили коров за околицу хутора Гамсунд. Потом старый пастух Олаф, который собирал коров с окрестных хуторов в большое стадо, разводил где-нибудь на опушке костерок. И начинался день, в котором была и беготня за отбившимися коровками, и жаренный на костре ломоть ржаного хлеба, и вдоволь парного молока, и лесные ягоды, которые с молоком превращались в роскошное королевское лакомство.
На третий год такой жизни, когда Кнут разменял седьмой год жизни, Олаф рассказал ему старую легенду о юноше по имени Пан, который умер от любви. Рассказ этот пастух рассказывал не впервые и всякий раз его немного переиначивал. И получалась новая история, но неизменно с грустным концом.
5. Дядя Ханс
В 1866 году Кнута отдали в начальную школу в Хамарое. Зимой отец Педер возил мальчика и его братьев в город – на лошадке, запряжённой в лёгкие санки, по заснеженной лесной дороге. Весной сани менялись на двуколку. И лесная дорога одевалась в дивный зелёный наряд. И пели птицы. И мальчики лежали на охапке сена и смотрели в небо…
А на следующий год старый Олаф внезапно умер. И дядя Ханс сказал Кнуту, что теперь он должен выводить летом стадо коров на пастбище. Не общее, только своё – хуторяне не очень доверяли мальчишке. Но всё же полсотни коров – не одна и даже не три. И бычок, которого Кнут ужасно боялся…
Понемногу Кнут привык к своим обязанностям. Ферма занимала всё свободное время ребят. Вместо игр и катания на санках им приходилось работать в хлеву вместе с отцом. И они не роптали, поскольку видели, как тяжело приходится отцу.
Когда Кнуту исполнилось 9 лет, дядя Ханс заявил Педерсену, что повышает стоимость аренды фермы. Трудами Педера ферма встала на ноги и стала приносить ощутимый доход. У Педерсенов скопились кое-какие деньги. Впереди замаячила перспектива выкупить у Олсена Гамсунд. Это-то дядюшку Ханса и испугало.
Педер хотел было воспротивиться. Да какое уж тут – старшие сыновья росли, как на дрожжах. Нужно было думать об их будущем. Кого выучить на сельского врача, кого на портного. А там, глядишь, и дочки подрастут, которым нужно приданое.
И смолчал Педер. И затянул потуже пояс. И… выбросил из головы мечту о своём собственном хуторе.
6. Пастушок
Лето 1868 года выдалось для Кнута особенно тяжким. Дядя Ханс заявил, что теперь Кнут уже большой и вполне может пасти стадо не только Педерсенов, но и его собственное. А это ни много ни мало 200 голов. Вдобавок к этому дядя не дал мальчику помощника. Когда могли, ему помогали старшие братья. Но всё чаще Кнут выходил поутру на луг в одиночестве. Он щёлкал
