даже выпрямились и заулыбались после такой сладкой лести.
– Второе. Вы найдете Джона. Да, только вы сможете мне помочь. Так как я уверен, что ваше начальство скоро свернет поиски, у них наверняка много своих забот. К тому же я уверен, вы сможете подключить свои связи среди местных, и мы найдем Джона гораздо быстрее. Проще простого, не правда ли?
Военные стояли молча, как истуканы. Страх быть пойманными за взятку еще присутствовал, и остатки рационального сознания сопротивлялись.
– И еще… Конечно, я доложу вашему начальству, что именно вы с блеском справились с такой сложной задачей! Ну а дальше – благодарности, премии, повышения… – добивал своих жертв Джон.
Наконец¸ они, кажется, созрели.
– Хорошо. Мы поможем тебе. Но учти, если ты решил нас надуть, я лично пристрелю тебя, – угрожающе сказал «Тимон», положив свою руку на пачку денег.
Не успел Джон мысленно отпраздновать победу, как невысокий солдат уже спрятал пачку купюр за пазухой.
«Отлично! Теперь у меня есть вооруженная охрана и официальная отмазка, если попадется еще один патруль. По крайней мере, я доберусь до порта с комфортом».
– Давайте выступим в сторону порта, время уже четыре часа, – сурово, но с нотками радости в голосе скомандовал «Пумба».
По мере приближения к порту город заметно менялся. Все больше он напоминал цивилизованный портовый узел. Появлялись различные магазины, офисы и даже таверны. Среди местного населения все чаще стали встречаться «не здешние» люди разных национальностей, с удивлением смотревшие на Джона с его вооруженной охраной. «Наверное, важная персона», – читал их мысли Джон.
Сам же он все еще был восхищен своей маленькой победой.
«Вот же правы были русские со своей поговоркой – «Язык до Киева доведет»! Как же все-таки важно быть коммуникабельным! Скажи мне еще пару месяцев назад, что я смогу обвести вокруг пальца двоих вооруженных верзил, пусть и не самых сообразительных, и нанять их себе в качестве охраны… Ну что, Себастиан, какой план дальше? Для начала нужно что-нибудь съесть. А то мой желудок сожрет сам себя, или я откушу кому-нибудь голову. Голод выводит меня из равновесия, а это мешает трезво думать и остро чувствовать ситуацию».
Не успел он подумать о еде, как его нос уловил запах свежеиспеченного хлеба. Джон удивился тому, насколько обострилось его обоняние, и он смог вычленить этот прекрасный запах среди множества других – бензина, пряностей, пота, дерьма и много чего еще… Этот запах был прекрасен! Джон закрыл глаза и представил хрустящий багет с нежнейшим альпийским маслом и ломтиками норвежского лосося. Он уже представлял, как его зубы жадно впиваются в этот толстый питательный бутерброд, а на языке растекается соленый вкус лосося и, словно шелковым одеялом, эту симфонию вкуса накрывает сливочный восторг масла…
«О господи! Я готов отдать руку на отсечение, причем вместе с рукавом джалабии, в котором
