что же мне теперь делать? – обречено спросил Гадар, глядя в лицо собеседнику.
– Мириться, дурень, – поднимаясь, посоветовал Тагир, и неторопливо пошел вглубь библиотеки. Здесь, на закрытых стеллажах хранилось множество интересных вещей: отчеты прошлых экспедиций, различные информблоки с фильмами художественными и документальными, музыкальными подборками, и, конечно книги. Можно было ввести данные о нужной книге в компьютер и слушать запись текста. А можно просто достать с полки старый томик и листать потрепанные страницы. Кому как нравилось.
Тагир не воспользовался компьютерным каталогом с указателями номеров стеллажей, видимо знал, где находится, то, что ему нужно. Вернулся он очень скоро, и в руках у него была не книга. Он нес Черный Альбом. Опустившись на диван рядом с Гадаром, он положил Альбом к себе на колени и осторожно провел рукой по обложке, стирая несуществующую пыль. На черной, цвета космоса, ткани был вытиснен серебряный джанерский значок и внизу одно единственное слово «Аргон».
Все еще не открывая тяжелый Альбом, Тагир спросил:
– Ты помнишь, сколько в нем листов?
– Конечно, – уверенно отозвался Гадар, – семнадцать.
Черный Альбом. Его вели по старинке, записывая все от руки, не доверяя технике. На внутренней стороне обложке значились характеристики корабля, дата постройки, планета приписки, маршрут первого полета. И каждый лист был посвящен тем, кто не вернулся из этих полетов, фотография, обычные анкетные данные, номер значка, домашний адрес, количество полетов на «Аргоне» и, коротко, обстоятельства гибели. Каждый лист – оборванная жизнь. В таких альбомах не бывает сзади чистых листов. Сначала был всего один, потом два, теперь – семнадцать, ведь «Аргон» уже далеко не новый, но до сих пор надежный корабль.
Тагир открыл Альбом посередине, казалось бы, наугад, но ошибся только на одни лист. Поправился и замер, положив ладонь на страницу, чуть правее фотографии. Некоторое время сидел неподвижно, потом рука медленно поползла по бумаге и оборвалась с края листа, падая на диван. Тагир не читал скупую информацию. Он знал ее наизусть до слова.
Гадар тоже глядел на фотографию молодого коротко стриженого парня, на веселое, чуть удивленное лицо.
– Это был ваш друг? – осмелился спросить он.
– Да, – отозвался Тагир. – Мы вместе росли, вместе учились, вместе пришли на «Аргон». Сегодня бы ему исполнилось сорок. Я затем и шел в библиотеку, что бы посмотреть альбом. Не думал, что кого-нибудь здесь встречу. – И, вздохнув, перевернул страницу. Он медленно пролистал весь альбом, называя каждого по имени. Были здесь и мужчины и женщины. В зрелом возрасте и совсем еще молодые.
На внутренней стороне обложки было три коротких строки:
Космос зовет.
Даярда помнит.
Жизнь продолжается.
И Тагир повторил, закрывая альбом:
– Жизнь продолжается. Вот так, парень. Никто не знает, кому будут посвящены следующие листы. Но, если думать только о
