вещь, которая меня всегда поражала в этой квартире, это какая-то нечеловеческая чистота. Тут всё было заставлено старой мебелью, на полу и стенах – ковры, но почему-то не пахло ни затхлостью, ни кошаком, и даже фарфоровые фигурки на полке над телевизором (филин, пара белок, три буддийские обезьянки, трубящий слон, пионер, обнимающий собаку, ещё что-то) были идеально чисты, ни пылинки. То ли это какая-то магия, то ли бабулька не выпускала из рук пипидастр.
Мурзик по-хозяйски прошёлся по комнате, тиранулся боком об ноги хозяйки, но, когда она попыталась его погладить, увернулся, и вспрыгнул в соседнее парное кресло.
– Доброе утро, Мариночка!
– Здравствуйте, Елизавета Робертовна. Что-то вы хотели?
– Да. Подарок тебе хотела сделать небольшой.
Старушка взяла с журнального столика какую-то старую толстую книжку и протянула мне. На матерчатой обложке цвета горохового супа был нарисован носатый мужик и готическими буквами написано «Сказки».
– Это Гофман, – сказала старушка таким тоном, будто это должно было мне что-то объяснить.
– Э-э-э… это который… «Щелкунчика» написал? – спросила я и сама удивилась, из каких глубин памяти это вдруг всплыло. Зато Елизавета Робертовна расцвела, словно майская роза.
– Да, Мариночка. Он самый. Наш великий земляк. Я знаю, что ты девушка читающая, видела у тебя книжки…
Вот же глазастая ведьма! Всего один раз она ко мне на пятый этаж поднялась (проблемы с сердцем, по лестнице ходить тяжело), а полку с книгами у меня над столом углядела.
– …очень мне это приятно. А то ваше поколение, кроме телефонов, ничего и не читает почти. Возьми, почитай. Надеюсь, тебе понравится. У Гофмана много интересных произведений.
О. Хре. Неть!
Это она меня так обломала, чтобы подарить нафиг не нужные мне сказки! Ну, спасибо, баба Лиза!
– Эээ… Спасибо, конечно… – вежливо проблеяла я. – Только…
– Бери-бери! Пусть будет у тебя. На память обо мне, – стала убеждать меня бабулька. – Вот помру, так хотя бы эта книжка тебе про меня напоминать будет. Не сразу позабудешь старушку.
Ох, любят же пожилые люди про свою смерть поболтать!
– Ну что вы такое говорите, – вяло возразила я. – Вы ещё правнуков нянчить будете.
– Ой, нет! Боюсь, не дотяну я до правнуков, – отмахнулась Елизавета Робертовна. – Ну да ладно… Не хочу тебя, Мариночка, задерживать. Тебе же на работу надо.
– Да, надо, – покивала я. – Спасибо за подарок. Неожиданный.
– Не за что, не за что! – махнула рукой старушка, и жест получился величественный, как у королевы, которая только что подарила, как минимум, перстень с бриллиантом, а не старую никчёмную книжку.
– Елизавета Робертовна, – слегка смущённо начала я, – насчёт оплаты за май хотела сказать, что вот-вот должны придти отпускные, и я тогда…
– Ой,
