ты закончил плакать над своей шлюхой, Савитр, помоги Фараладару затащить его на корабль. Положите его на лед, чтобы он не умер. – Торин раздраженно повернулся к Райт: – Тебе понадобится столетие, чтобы он отключился? Он кричал так громко, что Фараладар трижды ударил его ножом.
– Он держит эту долбаную проволоку гребаным пальцем! – зашипела Райт.
– Я все должен делать сам? – Торин подошел к Мучуку. – Давай я займусь! Неудивительно, что мы потерпели поражение от Смертных.
Хватка Райт на краткий миг ослабла. Ударив Мучука его же кинжалом, Фараладар, сам того не подозревая, оказал тому услугу. Порошок, которым он натер клинок, теперь смешался с его кровью.
Мучук Унд свободной рукой схватил Райт за плащ и сфокусировал взгляд. И под его взором плащ выцветал, становясь белым, когда Мучук впитывал его пурпур.
– Семь адских… – ахнула Райт.
Мучук Унд воспользовался полученным пурпуром, чтобы зажечь свою коронную чакру, средоточие энергии, расположенное между глазами, и это, пусть и на миг, прояснило ему мозги:
– Ты уродливая сука! – Он со всей силы наступил Райт на ногу. Девушка отшатнулась, и ее хватка на проволоке ослабла. Зарычав, Мучук оттолкнул Фараладара, ловко выхватил кинжал и отпрянул от них на безопасное расстояние.
Райт и Фараладар, крадучись, направились к нему. Мучук скрежетнул ногтями по клинку. От этого звука закладывало уши. Из-под сорванных ногтей потекла кровь, но он вновь и вновь царапал лезвие.
– Давай же, ну! – закричал он.
И зинт откликнулся. И он обратился к своему последнему союзнику в этом мире, к Элементалю, которого он едва научился направлять, – к Тьме. Мучук Унд, рисуя мандалу, вскинул руку: его палец прокладывал в воздухе окаймленные белым темные следы, словно под ним был невидимый холст. Он начертил ту мандалу, которую знал и которая рисовалась быстрее всего.
Торин отступил на шаг.
– Как он направляет силу?! – требовательно спросил он. – Я думал, мы очистили это место от зинта.
– Его кинжал, ваша милость, – встревоженно откликнулся Фараладар. – Отойдите, господин!
Сила мандалы трепала плащ Мучука, он чувствовал, что часть его сил возвращается. Зинта было недостаточно, кинжал был слишком мал, но, возможно, ему хватило бы и этого, чтобы уйти живым.
– Сдохните, ублюдки! – рявкнул он.
Взгляд Торина метнулся к чему-то позади Мучука. Мелькнул кожаный жгут. Мучук начал оборачиваться, но было слишком поздно. Кожаная змея обвила его запястье и отпрянула подобно молнии. И в тот же миг он понял, что его ладонь отрезана клинком Ушас. Мандала разлетелась на миллион крошечных осколков, мгновенно рассеявшихся в воздухе.
Прежде чем Мучук успел вскрикнуть, кулак Райт с хрустом врезался ему в череп. Он почувствовал, что падает; голова болезненно ударилась о землю. Каблук ботинка Ушас резко опустился ему на колено, и бедро пронзила острая боль.
Это несправедливо! Что
