салон. – С этими словами он развернулся и пошел наверх.
Люблю моего шефа.
Требовательно подняв бровь, я повернулась к мистеру я-не-доверю-женщине-набивать-татуировку.
Он закрыл глаза и покачал головой, после чего расправил плечи.
– Если ты все еще не против, я с удовольствием приду к тебе на сеанс.
Я поставила чашку на стол и скептически его оглядела.
– Потому что моему шефу ты, в отличие от меня, доверяешь? Или с чего вдруг такая перемена?
– Потому что я, во-первых, не говорил, что ты плохо набиваешь тату, и во-вторых, вероятно, после того как ты нарисовала мне эту жуткую картину, – он обозначил кавычки в воздухе, – с «иголками в промежности», я больше не смогу довериться в этом деле мужчине.
На этот раз мне ничего не оставалась, как действительно расхохотаться. Окей, оправдан по всем статьям. Мы назначали день для консультации, после чего он помахал на прощание и ушел. Свою суперкринжовую татуировку Симон – так его звали – покажет мне только при следующей встрече.
Хм-м. Я определенно заинтригована.
Через два часа, отпустив двух клиенток, я сделала мой первый и, видимо, единственный на сегодня перерыв. До следующего сеанса оставалось полчаса. Не знаю, какое из ощущений хуже. Голод, который вот-вот прогрызет у меня в желудке дырку, или мочевой пузырь, готовый лопнуть в любой момент. Все-таки последнее. Разобравшись с этим, я пошла в комнату отдыха, из которой мне навстречу выходил Квон. Мы едва не налетели друг на друга в дверях и остановились на минутку.
– «Летящая перемена», – прокомментировал он то, как мы практически передали из рук в руки дверную ручку. – Так это называется?
– Почти. – Я неуверенно улыбнулась. – Это называется менка. Летящая менка[1].
– Менка… Окей. Понял. – И постучал указательным пальцем себе по виску, как если бы у него внутри находился невидимый переключатель, при помощи которого он сохранял файлы на своем жестком диске. По крайней мере, это объяснило бы, каким образом Квону удалось выучить немецкий в столь короткие сроки. Он пришел в INKnovation два года назад, когда, женившись на немке, окончательно уехал из Кореи, где держал собственный тату-салон. Тогда он едва говорил по-немецки, но решил, что пока будет общаться с нами по-английски, и параллельно стал учить немецкий. Я тогда весь салон заклеила стикерами с названиями предметов. Лысина Басти – и та была под впечатлением.
– В холодильнике еще остались вегетарианские роллы. Возьми, если хочешь, – предложил Квон, практически вызвав у меня тем самым визг восторга. Суши – мой абсолютный гастрономический фаворит. Причем без рыбы. Рыбу я люблю вареной или жареной, ни в коем случае не сырой. Квон это знает с тех пор, как пригласил меня в суши-бар своей жены в благодарность за мою креативную помощь с немецким.
– Я тебя люблю, Квон! Другим оставить?
Он ответил улыбкой, от которой от уголков его темных глаз разбежались
Смена ведущей ноги лошади за один темп галопа.
