чувство в груди, поэтому Сережа про себя лишь усмехнулся.
– Так, ну сейчас четыре утра, первый автобус до города без пятнадцати шесть. Прибывает на городской автовокзал.
Сережа кивнул и, насколько было возможно, комфортно устроился на стуле, чтобы вздремнуть хотя бы часик. Полезный навык, полученный из гастрольного выживания, – спать где угодно и как угодно. Самое удобное было спать стоя, но Сережа больше никогда так не делал, потому что даже косвенное сравнение себя с лошадью было не веселым.
***
– И все? Не хочешь поговорить? – из объятий Морфея Сережу перехватил бархатистый голос.
– О чем?
Ира действительно не знала, о чем. Она видела перед собой мужчину. Не мальчика в криво завязанном пионерском галстуке, который рвал цветы с клумбы, где проводились линейки, а мужчину. О том, как рассталась с тем, за кого чуть не вышла замуж почти после того, как посмеялась над Сережей? О чем?
– Пишешь сейчас что-нибудь? Женился?
– Пишу. – Сереже было противно все, с помощью чего проявлялся текст дальше собственных мыслей уже около полугода. – На альбом не набралось, конечно, пока, но сносно.
Про Аню говорить смысла не было, зачем? В соцсетях и так все видно, а спросила ради приличия, чтобы потом сравнить. Старо как мир.
Сережа решил, что, раз остался еще целый час, можно и наболтать всякого.
– Ира, через сколько вы расстались? Ну вот когда ты сказала, что выходишь замуж, что я должен идти учить уроки и прочее. Сейчас так смешно это все, конечно, глядя назад, я то был всего на пару лет тебя младше.
Парой Сережа называл четыре.
Женщина перестала теребить рукава кофты, которая была наброшена на плечи, и сделала нарочито громкий вдох.
– Через день, Сереж. Через день.
Тишина, возникшая после, пронзила сердце, пронзила душу и заставила чуть видно блестеть безразличные глаза.
– Закурить тут можно у тебя? – Сережа, держа в руке пачку с одной сигаретой, потупился на криво приклеенный знак «Не курить».
– Ай, да кури, вон окно открыто.
Мужчина подошел к окну, чиркнул зажигалкой и закурил, чтобы занять чем-то беспокойные руки.
– В смысле? Такого не бывает.
– Бывает, еще как. Он мне изменял с какой-то девчушкой, оказывается. – Женщина наматывала кудрявую прядь на палец. – Потом я через неделю узнала, что она от него залетела, а родители ее заставили жениться. Вот и школьная любовь. Потом я от знакомых слышала, что он сидел за сбыт и пьет как не в себя.
– Развелись? – Сережа прокашлялся и бросил бычок за окно.
– Нет.
Сержа потер глаза, затем лицо, а затем спрятал его в ладони, на сухих щеках выступили две блестящие влажные дорожки. Он ненавидел быть уязвимым при чужих, но странно было называть чужим того, кто яркой картинкой сидел в памяти. А картинка эта лишь спустя многие годы успешно стала выцветать и только сейчас потеряла изображение вовсе, оставляя
