но это оказалось не нужным – я уже знала, что должна сделать. Откуда это знание, сообразить было сложно. Может, всегда жило со мной, может, появилось вместе с перемещением в это странное место…
Мне предлагали сотрудничество, долгосрочное, пожизненное. И если красноглазый мог добиться его силой, надавить, вымотать меня так, что я оказалась бы на грани жизни и смерти, то голубоглазый не желал причинять вред. Он просто предлагал стать моим. Но, не получив согласия, не стал бы добиваться своего силой. Ушел бы так же тихо, как и появился.
Все это пронеслось в голове за доли секунды, как и понимание: уйдет голубоглазый, монстр с красными глазами тотчас продолжит мою агонию, чтобы получить желаемое – меня.
Выбор оказался невелик, и я дала свое согласие. Выбрала второго, хоть и догадывалась, что он намного сильнее и, возможно, страшнее, просто действует хитростью. Впрочем, хотелось верить, что дело вовсе не в ней, а в благородстве.
В последний раз выгнулась на земле, ощутив невероятную боль, затем вытянулась и затихла, прислушиваясь к собственному рваному дыханию и ощущениям, царящим в теле.
Что-то изменилось.
– Превращение оборвалось? – донеслось до меня. – Я ошибся?
Наверняка говорил тот мужик, с которым я дралась, но на меня такая апатия навалилась, что выяснять, в чем он ошибся, совершенно не было желания. А вот лежать и ничего не делать – было.
В чувство меня привел крик мамы. Как я могла забыть о ней и окруживших ее мужчинах? Не знаю, откуда взялись силы и как я оказалась на ногах. Вроде только что лежала, мечтая, чтобы меня никто не трогал, а уже стою и взглядом ищу маму.
Она жива… уже близко, ее зачем-то ведут к нам. А мужик рядом стоит, смотрит на меня, вытаращившись.
– Что вам надо? – прохрипела.
Все-таки сорвала голос. Интересно, сколько времени провалялась?
– Жива? – Мужчина впился взглядом в мое лицо, словно у меня третий глаз на лбу вырос.
– Не дождетесь, – просипела и бросилась к маме.
Ноги были деревянными, каждый шаг давался с трудом. Но мамины объятия стоили того, чтобы потерпеть. Чувствовать ее дыхание, знать, что она рядом… Вместе мы со всем справимся. Даже с этим мерзавцем, который по-хозяйски оглядывает мою мать.
Я не дура, понимаю, что не просто так у нас с ним одинаковые глаза. И слова про дочь тоже неспроста, но это не значит, что я приму этого урода как своего отца! Он чужак и мерзавец! Точка!
– На что ты готова ради матери? – вдруг спросил он.
– На все.
– Все – меня устраивает. Я забираю тебя.
– Готова на все – это, к примеру, убить, а не то, что стану подчиняться такому убожеству, как ты.
– Риша, не надо, – простонала мама.
– Все хорошо, мам. Я не боюсь этого урода.
– Ты разочаровала меня, Равьела. На колени. – Он перевел взгляд на маму.
Сделать я ничего
