я беспомощна и уязвима. Терплю. Жду, когда он меня отпустит.
Чувствую сильные руки на своем теле. Имран гладит поверх платья мои бедра, сжимает несильно и отпускает, спускается ниже. Накрывает ладонью колено, и вверх по бедру ведет рукой к животу. Проводит по талии и упирается ребром ладони под грудь.
Отрывается от моих губ, в глазах горит неутоленное желание.
Он откидывается на спинку дивана, проводит тыльной стороной ладони по моей щеке, задевает большим пальцем мои губы. И раздраженно одергивает руку: – Красивая и холодная. Смотреть можно, трогать нельзя, так, Мира?
Киваю и отодвигаюсь от него.
– Ты меня пугаешь. Когда ты на меня так набрасываешься, я тебя боюсь. Мне страшно, что если ты себя не остановишь, то мне просто не хватит сил тебя остановить, – признаюсь честно.
– Ты боишься, что я возьму тебя силой?
– Да.
Я смотрю на него с такой надеждой…. Он должен сказать, что этого не произойдет! Должен успокоить меня и пообещать, что подождет и не станет насильно делать своей. Ведь именно так поступил бы любой мужчина, который обязан меня защищать и оберегать! Разве не это Имран имел в виду, когда сказал, что я под его опекой?
Глава 6. Мира
– Говорить тут не о чем, – произносит Имран. – Каждая женщина боится первой ночи с мужчиной. Там, где ты жила, так не принято, но здесь браки по любви – редкость. В правящих семьях женщин сватают сразу после рождения. До свадьбы невеста видит жениха несколько раз и всегда при свидетелях. Как ты думаешь, с какими чувствами эти женщины в первый раз входят в спальню мужа?
– Я понимаю. Такая традиция, господин Имран. Но это жестоко, – сглатываю, отпуская надежду.
Нет. Он не изменит своего решения. Если восточные женщины терпят сквозь страх, то и я должна.
– Жестоко? – усмехается Имран. – Мира, в твоем мире все мужчины жестокие, а женщины несчастные?
– Нет.
– И в моем нет. В моем мире слабые женщины и сильные мужчины. Поэтому женщинам не приходит в голову бороться с мужчинами в постели, а им незачем брать жен силой. Мысль понятна?
– Понятна, господин, – воодушевленно отвечаю.
Терпи и бойся. Авось сильный мужчина пощадит. А если нет… то плохо терпела.
Что ж, выбора у меня немного. Вернее, всего один. И мне он совсем не нравится.
– Идем. Я отведу тебя в дом, – говорит Имран и поднимается с дивана.
Я встаю на ноги и выхожу следом за ним из шатра.
– Ты запрешь меня на весь день? – спрашиваю, стараясь поспевать за ним.
– Да.
Вздыхаю. Ну, конечно. Сама виновата. Жалею, что заявила ему о своем желании сбежать. Не сделай я этого, может и разрешил бы мне выходить из комнаты под присмотром служанки. Но обратно слова не вернешь. А говорить, что передумала – глупо. Не поверит.
Мы выходим из сада, обходим дом, и издалека я замечаю девушку в хиджабе,
