в семье, где безответственность была нормой…
– Как можно подробнее, – подсказываю я вполголоса.
– Как я понимаю теперь, – продолжает Джорджина, – у отца были проблемы с алкоголем. Я знаю, что ты сам мне об этом говорил. Раньше я не была готова согласиться… – Женщина делает еще один глубокий вдох, сдерживая слезы, чтобы они не мешали рассказу. – Я знаю, что папа любил меня. Он правда любил всех нас. Но я не могу сказать, что он был внимательным отцом. На самом деле его почти никогда не было рядом, и его чувства ко мне были какими-то… обобщенными, можно так сказать? – она смеется над собственным вопросом. Дэн тоже смеется, немного грустно, его взгляд излучает теплоту. Джорджина тянется к салфеткам, чтобы высморкаться.
– Дэн! – говорит она, снова сжимая его ладони в своих. – Милый, ты должен стать более внимательным к нам. Ты понимаешь, о чем я говорю? Ты чудесный, замечательный человек. Мне так многое в тебе нравится! И ты портишь это, делая все то, из-за чего мы ссоримся. Знаешь, я видела, как мама терпит все отцовские выходки – пьянство, не исключено, что измены…
Дэн пытается перебить, но жена его останавливает:
– Я не говорю, что ты… Ничего такого я не имею в виду. Я только хочу сказать, что ты должен перестать вести себя как ребенок. Тебе нужно начать проявлять ответственность в жизни нашей семьи…
Мужчина снова хочет что-то возразить, и снова жена не дает ему это сделать.
– Я знаю, ты хочешь сказать, что стараешься. И знаю, что ты действительно стараешься, в какой-то мере. Но твои требования к себе самому должны измениться. Нужно, чтобы ты делал это на другом уровне, Дэн. Нам нужен ты, но другой! – тут она наконец дает волю слезам. – Дэн! – восклицает Джорджина, уже не в силах взглянуть на мужа. – Как бы я тебя ни любила, я не позволю тебе растить наших детей так, как мои родители растили меня. Я не буду молча терпеть, как мама, и не хочу отравлять твою жизнь скандалами, как это происходит сейчас. Я так не хочу. Так не будет! – теперь она уже по-настоящему рыдает.
– Любимая… – ласково произносит Дэн и делает попытку обнять жену, но та отстраняется.
– Нет, Дэн. Послушай. Услышь меня! Ты пропускаешь мои слова мимо ушей вот уже пять лет. Это не просто какая-нибудь истерика, и само собой все не утрясется.
– Ладно, милая. Хорошо… – отзывается Дэн, пока Джорджина плачет.
– Так что отнесись к этому серьезно!
– Обязательно. Я понимаю, – уверяет мужчина. Затем, после паузы, он поднимает глаза на меня. – Можно, я скажу?
– Конечно, – подбадриваю я. – Поговорите с женой.
Дэн берет руки Джорджины в свои.
– Любимая, – начинает он. – Я все что угодно сделаю ради тебя и детей, ты же знаешь…
– Но я этого не знаю! – перебивает его супруга.
– Ну хорошо, – соглашается Дэн. – Я понял. Но ты должна это знать, потому что это правда. Джорджи, прости за все, что я сделал не так за эти пять лет, за все, что заставило тебя сомневаться в моей любви к вам. Я серьезно. Я принимаю
