Фирсов прыгнул на меня и разорвал бы на части, безусловно. Если бы Оглоедов не перехватил его прямо в полёте.
– Убью! – угрожал мне уголовно наказуемым деянием Фирсов. – Отбивную сделаю!
Он рвался, пытаясь до меня дотянуться, но молодчага Оглоедов крепко его держал. Вполне возможно, что в этой ситуации я Оглоедову был просто-напросто жизнью обязан.
Сквозь толпу, громко сигналя, пробивался какой-то автомобиль. Все думали, что милицейский, и расступались. На самом деле к органам правопорядка это авто не имело никакого отношения. Тут дело вот в чём. Мы обычно стараемся не портить и не уничтожать вещи, принадлежащие героям снимаемых нами сюжетов. И фирсовскую машину мы не тронули бы и пальцем, если бы в процессе подготовки к съёмкам жена Фирсова случайно не обмолвилась о том, что супруг её уже намучился с этой развалиной и хотел бы поменять её на что-нибудь поновее, да денег на покупку нет. Вот тут мы и решили отступить от принципов. Фирсовскую машину раскурочили для пущего эффекта, а ему подарили новую.
Машина продралась, наконец, сквозь толпу. Бока сверкали, крыша блестела, сигналы аварийной остановки красиво подмигивали. На переднем сиденье рядом с водителем сидела жена Фирсова. Ей нравилось. Я уже нисколько не сомневался в том, что она очень быстро сможет его убедить – всё было сделано правильно, потому что честно заработанная переживаниями Фирсова машина того стоит.
– Многоуважаемый Андрей Андреевич! – сказал я Фирсову. – Позвольте поблагодарить вас за участие в съёмке очередного выпуска нашей программы и преподнести вам в подарок этот вот автомобиль!
– Мне?! – обмер Фирсов.
Оглоедов его отпустил. Фирсов даже не сделал попытки напасть на меня. Я понял, что уже прощён и буду жить.
– А что? – спросили из толпы. – За участие в программе дают автомобиль?
– Случается, – подтвердил я.
– А как бы поучаствовать? – заволновались самые нестойкие.
Фирсов смотрел на них ошарашенно.
– Да вы чего! – попенял он людям растерянно. – Ведь нервов сколько! Я чуть не спятил, честное слово!
– А хоть бы и спятил, – был ему ответ. – Псих, зато с машиной. Не так уж плохо.
А Светлана боялась, что наша программа может умереть. Не умрёт. Она бессмертна.
* * *
Я был в офисе, когда мне позвонила Светлана.
– Колодин! – сказала она. – Ты сейчас телевизор смотришь? Нет? А зря! Там очень интересно показывают. Включи. Тебе понравится.
Я включил, перебрал один за другим каналы и наткнулся на Мишу Каратаева. Миша красиво стоял в кадре, вполоборота к камере, а у него за спиной я видел знакомый мне дом – это был дом, в котором сейчас жила Просто Мария и где все мы побывали совсем недавно. Миша, судя по сделанному им репортажу, наведался туда повторно и отснял горячий и чертовски рейтинговый, по его представлениям, материал о подпольной миллионерше, проживающей в рязанской глубинке.
– Сволочь! –
