сад забирать детей не пошла, и вечером их привела возмущенная воспитательница.
– Знаете ли!.. – начала она обличительную речь у крыльца и осеклась: Рита выглядела, как привидение, и смотрела сквозь нее. – В общем… вот, – она впихнула ей в руки чумазых, зареванных Настю с Филиппом и быстро ушла, брезгливо вытирая ладони носовым платком. Запах ее легких духов растворился в воздухе.
В этот вечер отчим избегал встречи с Ритой, поужинал в беседке, за спрятанной в буфете бутылкой водки послал Филиппа. Когда они столкнулись во дворе, он неловко пожал плечами, рыгнул и сказал:
– Ты это… не говори никому.
– Пошел вон, – повторила Рита. А ночью… ночью к ней на кровать присела мать и, трясущимися руками гладя ее по волосам, попросила, чтобы дочка молчала. Мол, с кем не бывает. А Олежа ее вину на себя взял, а то остались бы дети сиротами…
– Да лучше бы тебя тогда посадили! – глухо сказала Рита в подушку и сказала то же, что и отчиму: – Пошла вон…
По счастливой случайности, физических последствий изнасилования не было: Рита не забеременела, и отчим не наградил ее венерическим заболеванием. На следующий день девушка сдала экзамен по математике, еще через три недели – которые прожила в свинячьем сарае – получила аттестат и уехала к Сурику, в город, трусливо бросив Настену и Филиппа, но спасая себя. Она кляла себя за то, что оставила малышей, но по-другому было нельзя: оставаться в пропитанном насилием и безумием доме она не могла и безумно боялась отчима, а Сурен наотрез отказался брать к себе маленьких.
– Они мне не родные! – заорал он, когда Рита заикнулась насчет того, чтобы приехать с братом и сестрой. – Я их не делал, их шлюха-мать приблудила, сама не знает, кто от кого!
– Но отчим их бьет…
– Да пусть хоть подохнут они все в этом доме! Нет у меня больше матери, нет у меня больше родни, проклинаю их всех! Либо сама приезжай, либо загнивай там! У меня не приют «Доброе детство»! Хочешь вырваться – не будь овцой!
Выбора не было, и Рита уехала, не сообщив нового адреса. А в городе с первой попытки поступила в институт. Она очень хотела быть детским психиатром, но в медицинский был огромный конкурс, и пришлось пойти учиться на психолога. Чтобы помогать ребятам, пережившим семейное насилие.
Сурик, узнав о выборе факультета, орал дальше, чем видел, но в конце концов свыкся; он хотел, чтобы сестра пошла на факультет информатики или иностранных языков, чтобы зарабатывать деньги. Сам Сурен нигде не учился, у него были нулевые способности, максимум, что он мог, – без ошибок написать простенькое предложение. У Сурика была дислексия плюс полное отсутствие желания учиться, зато он был быстрым, как орел, изворотливым, беспринципным и наглым. Сначала в райцентре, а потом и в городе он быстро сколотил себе капитал: сначала подворовывал, потом в составе банды промышлял грабежами, а после стал приторговывать наркотиками, о чем Рита, собственно, не догадывалась. Не знала она и о криминальном прошлом
