Кунста.
(И никаких ассоциаций со скунсом!)
2. Он умело притворится. Может победить в схватке умов. Он сможет, когда захочет, если поддрочит.
3. О провинциальности себя – волосатого следует умолчать. Потому что архитектура провинций уронит его шансы.
4. Потому, что он не сибирский медведь и, тем более, не знаменитый Йети Валуев.
5. Потому что на столике его был фотоаппарат, а под столиком авоська с ракушками. Фотоаппарат ночью: это не волосатик и не искусство, а дешёвый гражданин. А авоська с ракушками – холостяк, бабник, обыватель, пенсионер в отпуске.
У иностранной Культюрмафи» длинные руки. У Кирьяна Егоровича тонкие кисти рук и оволошенность полуобезьянки обыкновенной.
И слабой к тому же.
И – удивительное дело – что, блин, за попустительство! – со звездой не было охраны!
Ночью! Без телохранителя, без кольтов и маузеров!
В бассейне! Ептыть!
Вперёд, герой!
В бассейн за Родину и президента! Нынешних укороченных штатов.
Штаты, штаны, президиум и майку – член конгресса – в сторону. Он руль переворота. Простой хотячий олух. Плюх в воду. Шлюх в псду.
Запоздало, а может и в самый раз.
С помпой в голосе, будто в Новый год от Деда Мороза: «Хэлло, мадам!!!»
– Хэлло. (Типа здорово, я пусть буду мадам, хотя на самом деле недавно была мамзелью, в газетах писали. А ты, как не красься, всё равно дедушка).
Посмотрела одним глазом. Поhеру ей мужики, тем более, старцы. У неё принц в Стамбуле, а в Дубайях шейх. В Америке почитатель миллиардер и звать его почти что Майкрософтом.
С такими как русские старички ОНЕ не только не iбутся, но даже стараются не разговаривать.
Евру дать? Кушать хочется? Чаю? На сигаретку не хватает или на билет в Дерьмотаракань свою?
Словом, здоровается в виде подачки. Если бы хотя бы был подстрижен, интонация стала бы другой.
А так…
Не пошли бы вы…
И на столе у тебя не текила со льдом, а дешевле некуда пивцо.
Да ладно, так и быть, скидка тебе.
Уж, извини, с такими принят сугубо деревенский тон, иначе не поймут, хоть и не шестнадцатый век, и не в чудаковатом Брюгге.
Му-у-у.
Подпишись о невыезде, провинция!
Словом, предстояла борьба за место в смежном стойле. А лучше в одном и без привязи.
С зазнавшейся иностранной коровёнкой так-то просто не совладать.
Вода голубая, подсвеченная. Остальное в темноте. Сэршавые каккамушки, шуршашщсции вциказды. Ночь! Ночь, яблоневый корень! Ночь, ранетка, вишенка, нет спелая, располагает, а хрен предполагает. И влагает, выалчивая.
Цимус! С Канар Ейка!
Плещутся вдохновенно и ждут необыкновенного приключения. Щас осуществим!
Шонк с мыслями о продолжительности звёздности. И как ночью
