с мест и начинал рукоплескать, Рахманинов в панике убегал за кулисы, запирался в гримерке, садился перед зеркалом и, обхватив голову руками, с тоской повторял одно слово – «сапожник, сапожник». Он считал себя полным ничтожеством и обманщиком. Человеком, которого публика принимает за кого-то другого… Задумайтесь – гений, величайший пианист современности, композитор огромного дарования страдал тяжелым комплексом неполноценности. Непостижимо…
Детство – очень опасная пора. Человек, особенно растущий, с неустоявшейся еще психикой, как тончайший часовой механизм, который легко повредить неосторожным встряхиванием. Небольшое (казалось бы) потрясение, случайная и совершенно ненарочная обида и – человек получает такое ранение души, которое потом залечивает годы.
Сережины комплексы лечила бабушка Софья Александровна Бутакова. Она забирала внука в имение Борисово, чтобы обойти с ним ближайшие монастыри и церкви. Звон колоколов, стройный церковный хор – вот истоки рахманиновского шедевра «Всенощное бдение». Вот секрет его удивительно тонкой, возвышенной духовной музыки.
Свою бабушку Софью Сережа просто обожал.
12. Москва
Совет перевести Сережу в Московскую консерваторию дал племянник Василия Аркадьевича Рахманинова, двоюродный брат Сережи Александр Ильич Зилоти. Сам еще молодой человек (на десять лет старше Сергея), он только что окончил класс профессора Николая Сергеевича Зверева.
Саша Зилоти был любимцем семьи Рахманиновых. Очень одаренный пианист, после окончания консерватории он продолжил обучение у Николая Рубинштейна и Ференца Листа. А в 1888 году, 25-ти лет от роду, Александр Ильич вернулся в стены родной Московской консерватории, чтобы стать педагогом и занять профессорскую должность рядом со своим учителем Зверевым.
Вообще, традиции Московской консерватории сегодня выглядят легендами, сказками «со счастливым концом». Мыслимое ли дело – профессора консерватории помимо работы со студентами занимались еще и воспитанием лично ими отобранных «любимчиков», которых принимали на полное содержание (исключительно из личных средств профессоров!) и вели до выпускных экзаменов. Правда, чести такой удостаивались только исключительно одаренные слушатели консерватории…
Когда летом 1885 года Сережу привезли в Москву и представили Николаю Сергеевичу, профессор Зверев предложил будущему ученику сыграть сложную фортепианную пьесу. Через пять минут Зверев остановил юного Рахманинова и сказал:
– Вы зачислены в слушатели, молодой человек.
А потом обернулся к матери Сережи и сказал:
– Любовь Петровна, ваш мальчик необыкновенно талантлив. Я его забираю. Ни о чем не беспокойтесь, у него будет все, что ему нужно.
13. Профессор Зверев
О таких людях, как профессор Зверев, говорили не просто великий педагог, а «педагог с большой буквы». Это был очень
