спокойнее, они чувствовали себя защищенными, некоторые интересовались, поедем ли мы на последней электричке на дачу в следующую пятницу. Кто-то искоса, с опаской поглядывал на Брюса, но держался нас: так спокойнее. Кто-то уже собаку не боялся и, приветствуя, трепал ее за ухо. Брюс спокойно относился ко всем, многих уже знал, к чужим был насторожен, но агрессии не проявлял: «Боишься, мил человек? Ну пошли с нами, что с тобой делать, не бросать же тебя здесь до утра». По дороге на дачу он мог резко остановиться, оглянуться на пыхтящих за ним людей, как бы пересчитывая всех, кто сошел с электрички, проверяя, не отстал ли кто-то, и снова бежал впереди. Благодаря ему у нас со многими завязались дружеские, добрососедские отношения.
Тайна заброшенного дома
Вы знаете, какая разница между собаководом и кинологом?
Кинолог – это профессия,
а собаковод – диагноз.
Прямо за нашей дачей находился еще один заброшенный дом. Когда-то он был большим и красивым, а теперь выглядел совершенной рухлядью. Мы с Брюсом приехали на последней электричке, я топлю печь и готовлю нам «ужин на двоих». Пес улегся на веранде на любимом диване. Однако поздняя осень дает о себе знать – после ужина он перебирается в дом, ближе к печке, начинает засыпать. Я тоже забираюсь под два одеяла и уже готова уснуть, но тут по длинному крыльцу кто-то пробежал. Нет, я не сумасшедшая, там реально кто-то пробежал. Потом еще и еще. Моя собака спит, даже не реагирует.
– Эй, Брюс, мне страшно! Мы одни на двух улицах, больше никого, кроме нас. На улице ночь, да еще эта луна так зловеще светит…У нас по крыльцу кто-то ходит, а ты спишь?
Кто из нас служебная собака?
Брюс поднял голову, посмотрел на меня: «Мать, давай уже спи! Пусть бегают! Ну пробежал кто-то пару раз, тебе жалко, что ли?» Свернулся калачиком и продолжил спать. Я немного успокоилась, потому что опасность Брюс чувствовал, и недоброжелателей тоже. Если бы что-то серьезное, не был бы таким спокойным. Это я себя так успокаивала, но сердце билось, как сумасшедшее. И хоть забралась под два одеяла, и в доме уже было тепло, уснуть не получалось. Тут снова по крыльцу кто-то пробежал. Подступающий сон как рукой сняло. Как положено в фильмах ужасов, я решила пойти и посмотреть, что там.
– Брюс, вставай, пошли! Я не усну, пока не разберусь, что там происходит.
– Мам, там ничего не происходит, спи уже! Кто бы там ни ходил, ни бегал, мы ему неинтересны, нужны были бы – давно уже постучался бы в дверь.
– Нормально ты, бородатый, рассуждаешь! Если мне ночью постучат в дверь, я умру от страха. Вставай, пошли смотреть.
Пес нехотя поднимается, я накидываю куртку поверх пижамы, выходим на крыльцо. Вокруг тишина, никого нет. Зато шорохи в соседнем заброшенном доме, и колорит всей этой картине из фильма ужасов придает огромная луна. Брюс смотрит на меня как-то загадочно, даже лукаво, как мне показалось: «Мам, кто бы это ни был, пусть он там шарится дальше, он же на чужом участке и в чужом доме».
