что внук может быть в бреду, он просто садился рядом и молчал.
В один холодный зимний вечер дед, навещая внука, даже пустил скупую старческую слезу. А на следующее утро исчез. Это событие подняло на уши весь дом. За исключением Паши. Он все ещё был не в состоянии воспринимать обрывочную информацию, а рассказывать ему напрямую об этом никто не спешил: сестры и мать боялись, что мальчику станет хуже.
Никто не знал, в какой конкретно момент Александр Валерьевич покинул дом. Никто не знал, что с ним стало. Никто не знал, вернется ли он когда-нибудь или нет.
Настя и Маша опрашивали соседей и случайных прохожих в надежде, что те видели их деда, но они даже не слушали. Только Хвалова ехидно ухмыльнулась, узнав, что Александр Валерьевич исчез. Оксана Леонидовна думала помочь дочкам с поисками свёкра, но не могла оставить Пашу одного. Он только начал поправляться и набираться сил. Каждый новый день женщина боялась, что мальчик захочет увидеться с дедом, ведь она не сможет соврать сыну о том, что тот пропал, иначе их связь оборвется раз и навсегда.
В конечном счете в доме пришли к выводу о том, что Александр Валерьевич либо сошел с ума, либо снова запил. Именно это Оксана Леонидовна и собиралась сообщить поправлявшемуся сыну.
Паша встал на ноги спустя три недели с момента, как заболел. Он подошел к календарю и одним резким движением сорвал двадцать одну страницу. Впервые с момента болезни мальчик улыбнулся, а затем поспешил увидеться с дедом. Он очень удивился, когда спокойно распахнул дверь в комнату своего старика и никого там не обнаружил. Обычно, если Александр Валерьевич куда-то отлучался, пусть даже ненадолго, то в обязательном порядке закрывал сосновую дверь на ключ, чтобы никто не рылся в его вещах. Паша не решился воспользоваться ситуацией и спустился вниз. В гостиной сидела Оксана Леонидовна. С одной стороны, она была очень рада, что её сыну стало значительно лучше, с другой – сильно волновалась, ведь должна была рассказать мальчику о том, что его дед убежал из дома. Сестры, затаив дыхание, подглядывали. Они были готовы сделать все, что от них могло бы потребоваться.
– Мам, я… – начал было Паша, но Оксана Леонидовна перебила его.
– Паш, присядь, пожалуйста, сюда, – произнесла с трудом женщина, похлопав по месту на облезшем диванчике рядом с собой. Её сын покорно приблизился и присел.
– Что такое? – почуял он неладное.
– Александр Валерьевич… он… – никак не могла спустить курок Оксана Леонидовна, а глаза Паши меж тем становились влажными и широкими, – исчез.
– Как?! – вскричал Паша. – Когда?!
– Пока ты болел… – полушепотом сказала женщина.
Мальчик встал с дивана и, схватившись руками за голову, принялся быстро шагать по комнате, резко и хаотично меняя направление. Он горько и громко заплакал. Время от времени он останавливался, смотрел на так же не сдерживавшую
