считались отверженными самим Аллахом и недостойными спасения…
Главарь бандитов – сытый, довольный и правый – встал перед «Рейндж Ровером», положив руку на свой автомат. В машине открылась дверь и навстречу ему вышел один из «близнецов» – тот самый, у которого лицо было белым, как у мертвеца или человека, прошедшего курс лечения от лучевой. У него не было бороды, и это заставило некоторых из боевиков положить руки на свое оружие.
– Ас саламу алейкум… – приветствовал он командира боевиков.
– Ва алейкум, – прогудел бородатый боевик, явно довольный собой и своим статусом, и своей жизнью. – Скажи, исповедуешь ли ты истинную веру, чтобы мы знали, что с тебя взять, закят или джизью[39].
Удивительно, но разговор шел на английском, так как французский к этому времени почти вымер и большинство людей в Европе общались на различных вариантах английского. Существовал французский английский, немецкий английский, арабский английский и даже русский английский. Вот такой вот лингва франка.
– Я принадлежу к вере моих отцов, – сказал белолицый, – и мне плевать, какую веру считаешь истинной ты и твои люди. У меня к тебе дело.
– Дела бывают у людей, – сказал бородатый, – а ты не человек, ты кяфир, который посмел оскорбить Аллаха Всевышнего своими словами. У меня найдется для тебя работа на ферме. Поскольку ты выглядишь образованным, я сразу дам тебе в подчинение десяток рабов. Они совсем тупые, и им нужен кто-то, кто бы следил за ними, но если твой рот еще раз изрыгнет хулу на Аллаха Всевышнего, клянусь, я отрежу тебе язык. Погонять рабов палкой ты сможешь и без языка.
– Обречен на погибель тот, кто не следит за своим языком и клянется Аллахом, давая обещания, какие он не в силах выполнить. За моей спиной больше ста килограммов октола, и клянусь Аллахом, я не убоюсь смерти, в отличие от твоих головорезов, давно переставших быть моджахедами.
Смех, а до этого многие моджахеды хохотали, как гиены, откровенно наслаждаясь, как их главарь играет с глупым кяфиром, подобно кошке с мышью, сразу поутих. Откровенно повеяло могильным холодом.
– Кто ты такой? – спросил главарь боевиков, искренне надеясь, что проклятый Муса, с которым они конкурировали на рынке наркотиков, не подослал ему смертника.
– Я посланник шейха Салима аль-Арнаута, и если тебе ничего не говорит это имя, то я, пожалуй, нажму на кнопку.
– Я знаю шейха Салима аль-Арнаута, – быстро сказал командир боевиков. – Но сильно сомневаюсь, что знаешь его ты. Какие дела могут быть у шейха Салима аль-Арнаута с кяфирами, которым ты, несомненно, являешься?
– Об этом шейх даст отчет Аллаху Всевышнему в тот день и час, когда предстанет перед ним, но никак не тебе. – Бледнолицый достал из кармана рубашки миниатюрную карту памяти для мобильного или фотоаппарата. – Если
