И по пьянке своих же братьев по оружию отметелил?
– Да какие это братья? Вы напрасно их, между прочим, отпустили! Сволочи это. И кто им разрешил только… – При этих словах капитан напрягся, даже газета дрогнула в руке, но Мишка сменил тему: – Я считаю, святое дело сделал.
Сержант хихикнул:
– За святое дело и пойдешь по хулиганству.
– Что, прямо сегодня?
– Нет, на Канарах дадим перед этим отдохнуть.
Мишка тяжело вздыхает и качает головой:
– Вообще-то я понимаю, раз заработал… Но только не во мне одном дело. Человек пострадает… Товарищи, разрешите звонок сделать, а?
– Министру или депутату? Нас тут этим часто пугают, только учти, мы не из пугливых.
– Нет, мне другу звякнуть.
Сержант совсем развеселился:
– Звонок другу в викторине «Кто хочет дать милиционеру»…
Капитану не нравится такая шутка, он закрывает газету, сухо говорит:
– Звони.
Мишка вытаскивает сотовый:
– Вадик, привет. Слушай, срывается сегодня встреча… Потому что я тебе из милиции звоню…
3
Вдали от московского шума и гама на берегу водохранилища стоит тихий и чистый городок ученых. На плотине можно взять моторку, полчаса плыть вдоль лесного берега, островов, заросших высокими соснами, мимо тихих заливов с кувшинками и ондатрами, которых называют «гастрономами», и причалить у черной полуразрушенной пристани. Тут расположена рыболовная база, одна из многих в этих краях, но лишь ее признает Андрей. Сюда он мальчишкой еще ездил с отцом, рыбалил и собирал ягоду. Знает тропы, клевые места, завсегдатаев уютных домиков. Отец Андрея – человек компанейский, то на уху всех пригласит, то к костру вытащит, и потому Андрюха таким же рос…
Но сейчас он никого не хочет видеть. С утра уплыл к ближним островам, в камыши, немного порыбачил, а потом лег на дно лодки, расстегнул до пупа рубаху – и смотрит в небо. Там нет ничего интересного, кроме чаек, но и их Андрей, похоже, не замечает. У него неживой взгляд. Так и лежит он весь день, даже вода и бутерброды остаются нетронутыми.
Чуть качнулась лодка на тихой волне. Это значит, кто-то подплывает, уже почти рядом. Андрей первым делом застегивает рубаху, чтоб скрыть от чужого глаза красный еще шрам – от ребер и почти до горла. Только потом поднимает голову и садится. Покой его, оказывается, потревожил Сергей Иванович, бывший сослуживец отца. Он давно в отставке и, почитай, все лето живет здесь. В Афгане горел в танке, с тех пор проблема с легкими, вот врачи и прописали быть больше на свежем воздухе. Заядлым рыбаком Сергей Иванович не стал, до сих пор удочки в камышах путает, но сам процесс ловли ему нравится.
– Андрюша, с тобой все нормально? А то смотрю, лежишь и лежишь, думаю, может, плохо стало.
– Все нормально. Просто вечерний клев жду.
– А утренний как прошел?
Андрей достал из воды садок, в нем плескались язи и подлещики.
– Забирай, Сергей Иванович, я
