юнцы!» и вышел. В смысле: «Ну, куда, сопляки, полезли?..».
Сильно пострадавших Согрина (поломанные голеностопы обеих ног с порванными связками) и Мамаева (переломы коленных суставов обеих ног) транспортировали на специально сделанных носилках, закрепленных на лошадях. Крылову, Плясунову, Корепанову и мне наложили шины и дали лошадей. Кондратьева Леша Шиндяйкин настоял транспортировать на вертолете, – для этого вертолет был максимально облегчен и в нем летел один пилот с механиком. Это был первый полет вертолета с посадкой на ледник на высоту больше 4000 метров.
Конная транспортировка продолжалась более двух суток до погранзаставы на Чон-Таше с ночевкой на поляне Мерцбахера. Дальше нас, «джигитов-инвалидов», отправили всех вместе во Фрунзе на вертолете и доставили в Республиканскую больницу. Здесь «определили» в палаты только Согрина, Мамаева и Кондратьева, как «нетранспортабельных». А остальных, как «табельных» «самотранспортов»: Крылова, Корепанова, Плясунова и меня, перевязали, выдернули часть оставшихся осколков зубов и выставили из больницы в рваных пернатых пуховках «гималайского снаряжения» под жаркое солнце братского «Востока».
Под злобный лай местных собак, местами отбиваясь от них камнями и встречным «лаем» выражений, доковыляли до Ала-Арчинской альпинистской базы, на которой хранилась наша «цивильная» одежда, и где нам предстояло «загорать» до отлета домой. Жалких остатков денег, найденных в карманах одежды на базе, конечно, даже на еду недоставало, не говоря уж о «билетах». Начальник экспедиции Боб Гаврилов задержался на Иныльчеке, а экспедиционные деньги остались в его сейфе где-то внизу. Пришлось нам звонить домой, признаваться в полном отсутствии «платежеспособного состояния» и дожидаться переводов от родственников, чтобы улететь в Свердловск.
Согрина, Мамаева и Кондратьева в больнице почти не лечили, – их там перевели то ли на «самолечение», то ли на «самопомирание», – вот восточная загадка. Но через какое-то время с помощью Московской федерации альпинизма и Свердловского Облсовета удалось их перевезти на санитарных самолетах в Москву и Свердловск, где всех вылечили в нормальных условиях…
Вот так закончилась моя первая высотная экспедиция. Вершина «Хана» не пустила к себе непогодой, а ее «сестричка» спустила нас на прощание вниз ленивым пинком лавины. В таких условиях горы выглядят очень «вежливыми», если все без похорон обходится!
Да, коль очень надо, то и с поломанными костями пойдешь, если жить хочется. Так-то, коллеги…
Е.В. Буянов
Зубья аварии
Случается так, что туристской группе, попавшей в аварию, удается вырваться. Удается сломить, зацепивший ее «зуб опасности» и спастись. Но случается и так, что группа, уходя от одной опасности в сложной ситуации, тут же натыкается на другую. И бывает так, что, сломив один «зуб опасности», группа встречается со следующим. И каждый новый этап аварии
