надо метелкой, – расстроенно вздохнул седой.
Наклонился и бесцеремонно выдернул из моих пальцев салфетку. Покопался в карманах хламиды, выудил небольшую метелку с пучком перьев на макушке. Протянул мне.
Стараясь не коснуться тонкой руки пальцами и не показать, что одна тень слишком теплая для тени, я потянулась к торчащему хвостику.
Седому надоело – он поймал мою руку. Пальцы у него оказались горячими, словно его мучил жар. Я приготовилась к воплям удивления, но седой сунул метелку в мою ладонь, потер лицо рукой и пробормотал что-то невоспроизводимое. Отодвинулся, уставился на прикрытые статуи, продолжая бормотать.
Не понял? Или понял, кто я?
Я усердно замахала метелкой, сметая несуществующую пыль с рамы.
Седой тряхнул головой, сфокусировал взгляд на мне.
– Ты сильно не старайся, они чистые, – раздраженно поморщился он. – Я за ними хорошо слежу.
Перестав мучить метелку, я встала с колен, отодвинулась к окну и замерла, ожидая распоряжений.
– Каждый день заклинания проверяю, обновляю. Смотрю, чтобы не поцарапали случайно, – продолжал вещать со странной смесью гордости и раздражения седой. Судя по всему, смотритель зеркал.
Я точно болванчик кивала: слушаю и проникаюсь. А в голове скакало, точно нимфа по лесу: «Понял? Не понял?»
Смотрителя зеркал мое потряхивание головой явно вдохновляло:
– Это вам не зеркала из лавки! Особый материал, особый уход нужен.
Я начала серьезно опасаться за свою шею: еще пару минут дерганий – и придется выяснять, есть ли у Тисового короля врачеватель.
– Нет бы самим вызваться в помощники! – Взгляд смотрителя был устремлен сквозь меня и блуждал по стене.
Ну да он видит тень. Хотя нет. Смотритель словно не мог удержать взгляд на чем-то одном. Его бурчание стало неразборчивым. Он отвернулся от меня. А спустя секунду и вовсе… забыл.
Я тихо выдохнула. Обычно меня чужая и своя рассеянность раздражала, но сегодня я был готова плясать с бубном, восхваляя богов, одаривших смотрителя настолько колоритным характером.
Он не понял, кто я!
Смотритель тем временем ковылял через комнату: то шаркал, как старик, то шел бесшумно и легко, то замирал, глядя перед собой. Его движения то были дергаными, то вдруг становились плавными.
Добравшись до зеркала в противоположном конце, он спокойно перешагнул через раму. Миг – и с той стороны вместо смотрителя зеркал уже стояла тень. С той же своеобразной грацией она двинулась вглубь комнаты в отражении.
Я таращилась на зеркало. В голове крутился один вопрос: «Как это?» Он вполне себе человек, если судить по температуре рук, и вот так взял и вошел в зеркало, словно призрак?
ГЛАВА 6
– Чего стоишь? – недовольно спросил скрипучий мужской голос откуда-то сбоку.
Чудом не подпрыгнув на месте, я покосилась
