ткани и продолжала говорить. Я гляну на Арину поверх головы продавца и подмигнул ей.
– Вот там, как мне кажется, неудачно сидит, – вдруг перебил я Оратора, показывая на непонятный бугорок ткани около ширинки. – Вот расстегните ширинку и полюбуйтесь, как всё изменится. Настаиваю.
Оратор расстегнула мне ширинку и потянулась в полуобороте за каким-то инструментом за своей спиной. Когда она повернулась назад, перед ней прямо в ее губы торчал возбужденный член. От удивления у Оратора приоткрылся рот, куда я мгновенно и просунул член, придавив ее головы двумя руками за затылок. Голос Оратора замолк.
Арина встала с кресла и обошла нас так, чтобы ей были видны подробности. Я поднял одну руку вверх и пальцами стал показывать пальцы: один-два-три-четыре-пять. Арина поняла и кивнула мне головой, улыбаясь. Я снова опустил руку и сильнее придавил Оратора за затылок, проникая ей в рот всё глубже и глубже. Похоже, что она только сейчас стала приходить в себя от шока и попыталась вырваться из моих рукой.
– Ну не надо, Татьяна, – словно взмолилась Арина. – Ведь это же примерочная. Давай примерять всё, – и шлепнула ее снятым со стойки веером по затылку. – Если не перестанешь сопротивляться, я сейчас же позову всех твоих продавщиц и покупателей из других помещений.
Последние слова подействовали на Оратора. Она затихла, а я стал производить действия членом у нее во рту, имитирующие фрикции. За ее спиной Арина показала мне большой палец вверх, потом постучала ногтем по циферблату наручных часов и сделала движения пальцами, словно пересчитывала деньги. Я ее хорошо понял и стал то ускорять, то замедлять движения. Если бы не стюардесса, «разгрузившая» меня в самолете, возможно, я бы уже и кончил. Но первичный половой голод уже был ликвидирован высоко над поверхностью земли, потому теперь я только играл с новой насаженной на член женской дыркой.
Арина опять стала мне показывать движения руками, словно болельщица на стадионе, болеющая за свою команду в моем лице. Ну а я то проникал глубже, то почты вытаскивал член головкой до самых губ, то снова заталкивал толи в пищевод, толи в трахею. Оратор в такие момент упиралась в меня руками и пыталась вытащить твердый стержень из себя, но, дав ей глотнуть воздух, я снова закупоривал ее «говорилку».
– Гусар, кончай уже. Достаточно, – произнесла Хозяйка, и я заторопился кончить быстро и глубоко.
Когда мужская жидкость потекла в глотку Оратора, она стала судорожно глотать ее, а из зажмуренных глаз потекли слезы.
Когда Оратор сползла с члена, то промахнулась мимо табурета и села на пол.
– Мы приходим сюда одеваться, а не голову и уши свои грузить. Когда приду следующий раз, и ты опять будешь так много болтать, я позову еще водителя и всех своих и твоих охранников. Они будут примерять тебя по очереди долго и разнообразно? Как поняла? Кивни хотя бы, если поняла.
Оратор кивнула раз, потом еще раз, потом часто-часто закивала головой.
– Пошли,
