style="font-size:15px;"> – Не перебивай меня. Изволь сперва полностью выслушать, а затем задавай вопросы, – недовольно выдал учитель, заложил руки за голову и продолжил, глядя в алебастровый потолок с затейливой лепниной: – Ройтбурги – опасные люди. По слухам, на их руках не мало крови, в том числе крови аристократов. Поэтому маркиз начал волноваться за жизнь своей единственной дочери. Ей едва-едва стукнуло семнадцать лет. Говорят, Меццо ни в чём ей не отказывает. А вот двух своих старших сыновей он держит в ежовых рукавицах.
– А они маги какой направленности? – уточнил я и наткнулся на яростный взгляд учителя. – Всё, всё, не перебиваю, ваша светлость. Молчу, как партизан.
– Анималисты, – выдохнул Артур Люпен, нахмурив брови. – У них дар родственный твоему. Как ты помнишь, анималисты способны управлять животными, птицами и прочими гадами. И ты на это горазд. Но всё же у менталистов лучше получается воздействовать именно на человеческий мозг. Среди магов-теоретиков бытует мнение, что у анималистов тот же самый дар, что и у менталистов, только не развившийся. Как если бы они были способны изучить лишь школьный курс математики, а менталисты – ещё и высшую математику. У вас даже имеется множество одинаковых магических умений. Однако менталисты встречаются в природе гораздо, гораздо реже, чем анималисты.
– Всё так, всё так, – покивал я в такт словам барона.
А тот вдруг спросил у меня:
– Виктор, ты знаешь, что через пару дней заканчивается набор во всемирно известную магическую академию Николая Шилле?
– Ага. Видел афиши на площади Трёх императоров.
– Так вот своевольная дочь Меццо наперекор воле отца поступила в эту академию, – мрачно проговорил учитель и сокрушённо покрутил головой. – А ты ведь слышал, какие дурные и опасные там царят нравы? Это не место для благородной девушки.
– Угу, – разнообразил я свою речь, не став второй раз подряд агакать.
Магическая академия Николая Шилле была известна тем, что в неё могли поступить не только дворяне, но и простолюдины. Только в первый же семестр восемьдесят пять процентов простолюдинов отправлялись на мороз из-за банального недостатка знаний и навыков. А в целом за время учёбы погибало пятнадцать процентов студентов. Охренеть, да? Причём большая часть из этих процентов обретала вечный покой ещё на первом курсе.
Нравы же в академии царили жестокие, как и тренировки. Но зато там работали лучшие преподаватели и целители. И те студенты, которые всё-таки получали диплом, считались в Гардарике, да и за пределами империи, офигенными магами со стальными яйцами. Это как если на Земле закончить Гарвард.
Вот в такое «милое» местечко и поступила младшая Меццо. Чем она думала?
Тем временем Люпен продолжил говорить, подкрутив левый ус:
– Теперь ты понимаешь, как тревожится маркиз, учитывая, что Ройтбурги могут как-то навредить его дочери, покинувшей отчий дом?
– Ваша
