выбранной точке пространства. В результате морской монстр кубарем полетел через голову, как мешок, выпавший на ходу из кузова грузовика.
Одно из щупалец свистнуло у самого плеча Уэйна, распоров когтями рюкзак и едва не сорвав его с плеч жертвы.
Не теряя времени, охотник вскочил на ноги и вломился в заросли тростника. Он даже не успел выбрать правильного направления, для него сейчас важно было убраться как можно дальше от воды.
Каракатица мощным рывком перевернулась на брюхо, вздыбив целый фонтан жидкой грязи. Перед ней тоже возник сложный выбор. Преследовать жертву в зарослях было слишком рискованно. Глаза у гигантской морской твари были посажены низко, а потому в густом тростнике видимость для нее окажется почти нулевой. Так недолго нарваться на гарпун, на автоматную очередь прямо в башку, а то и на выстрел из реактивного гранатомета.
Тварь понятия не имела, чем набит рюкзак Уэйна, который тот почему-то до сих пор не бросил, а потому побаивалась лезть напролом. Там могло оказаться что угодно, от портативной одноразовой базуки российского производства до дистанционно управляемых мин. От людей на болотах можно ожидать любой подлости.
С другой стороны, деться человеку с острова теперь было некуда. Чтобы добраться до развалин магазина на бензозаправке, чтобы обрести призрачный шанс на убежище, охотнику все равно придется пуститься вплавь. А тогда настигнуть его будет проще простого.
Человек, конечно, вполне может предпочесть пожить несколько дней в зарослях тростника или сразу застрелиться там, чтобы не мучиться. Так что каракатица решила немного выждать. Ждать она умела. Ну, а если страх не погонит человека в воду, а заставит засесть в центре острова, тогда уже можно будет предпринять вылазку на сушу самой.
Уэйн отчетливо осознавал, в какую безвыходную ловушку загнал сам себя. Тупак Шакур эдакий, как сказал бы покойный друг Вадим. Издалека, с того места, где была установлена гарпунная пушка, было сложно точно оценить характер местности на пути отступления, так как обзору мешали высокие кочки, поросшие дикими злаками, и полосы еще более высокого тростника. Если бы Симпсон вовремя разглядел размер обширной заводи, лежавшей на его пути, то не пытался бы прорваться к развалинам магазина напрямик, через остров, надеясь, что суши там больше, чем воды, а обогнул бы разлив с севера.
Но что сделано, то сделано. Проклинать себя за глупость поздно и нерационально. Заросший тростником остров, который представлялся спасительным, на поверку оказался смертельной западней. Пересечь его бегом можно быстро, не вопрос, но какой с этого прок, если между ним и шоссе огромная соленая лужа с плещущейся каракатицей?
К тому же вряд ли тварь будет плескаться там долго. В тростнике ей ползать не очень комфортно, но рано или поздно она все же рискнет выбраться на сушу. Просто потому, что ненависть к человеку, прошитая в ее сознании куда крепче инстинкта самосохранения,
