магнитолы «новый звук» добрались до мелкого, расположенного в двадцати километрах к Востоку от Москвы дачного поселка на полтора десятка выглядящих заброшенными (и это в СССР 69 года!) домов, и подкатили к ничем непримечательному, окруженному покосившимся забором пятистенку. Выбравшись, хрустнул льдинкой на луже под ногой, полюбовался на укутанные в «Тверь» ножки открывающей калитку Виталины, и мы вошли в лишенный мебели и других атрибутов активно использующегося жилища дом.
– А пол-то чистый! – проявил я наблюдательность.
– Хорошо, что ты не из ЦРУ – иначе мне пришлось бы нежно удавить тебя прямо здесь, – подмигнула Вилка и отстучала сложный ритм по крышке погреба.
Спустя пару десятков секунд раздался приглушенный досками неприветливый мужской голос:
– Пароль?
– Сережа, заткни, пожалуйста, уши, – попросила меня девушка.
Послушно и добросовестно заткнул, и, чтобы ненароком не прочитать по губам, полюбовался играющими в спадающих через окно солнечных лучах пылинками. Кто скажет, что это некрасиво, тот лишенный чувства прекрасного чурбан!
Виталина поощрила за гражданскую сознательность поцелуем в щеку, подняла крышку, и мы спустились по совершенно неожиданной бетонной лестнице где-то двухметровой ширины, освещенную крепящейся к доскам пола лампочкой.
– Дом строили в последнюю очередь, да? – запросил я подтверждения.
– Вместе с поселком, – кивнула она. – Под другими домами тоже кое-что есть, но нам туда не нужно.
– Генетически усовершенствованных коммунистов поди лабораторным методом выводят, – хрюкнул я от этакой секретности.
Лестница уперлась в бронедверь.
– То есть местный привратник услышал твой стук, вышел на лестницу, спросил пароль, услышал ответ и вернулся сюда? – кивнул я на поблескивающий нержавейкой вентиль на двери.
– Именно так все и было, – подтвердила она.
– А как он услышал-то?
Виталина иронично на меня посмотрела и отстучала более сложный ритм.
Вентиль провернулся, и дверь открылась.
– О*уеть, – прокомментировал я ее толщину в добрый десяток сантиметров.
– Бомбоубежище, – пояснил открывший нам дородный мужик со «Стечкиным» в кобуре поверх камуфляжа.
За его спиной бетонный коридор упирался в стену с проделанной в ней амбразурой, из которой на нас смотрело вороненое дуло.
– Это ДШК у вас там? – спросил я, когда мы пожимали руки.
– Он! – раздался голос из-за амбразуры.
– Я тоже терпеть не могу, когда дилетанты лезут не в свое дело, но разве мощность ДШК для данного места не является избыточной? – не отстал любопытный мальчик и пояснил. – Самим же потом фарш убирать.
КГБшники загоготали, привратник запер за нами дверь и повел за бетонную перегородку, где мне
