пойти на частное совещание, устраиваемое кадетами. Часть депутатов оказала упорное сопротивление. Они говорили, что позорно депутатам рабочего класса ходить к либеральным буржуа, торгующимся с Столыпиным, что социал-демократы должны вести не кадетскую политику, а пролетарскую, не водить с собой крестьянина к либеральному барину, не помогать созданию кадетского «левого» блока. Меньшевики провели свое решение.
19 февраля вечером на квартире Долгорукова состоялось собрание около 300 членов Думы из «оппозиции»: кадеты, народовцы (польские черносотенные националисты-буржуа){38}, все левые, трудовики, эсеры и… социал-демократы. Часть социал-демократических депутатов не пошли к кадетам.
Что произошло на собрании у кадета?
На собрании у кадета все левые, все демократы, мелкие буржуа (народники, трудовики, эсеры) и все кадетообразные социал-демократы подписали кадетские предложения. По «Товарищу», меньшевики сделали формальную оговорку, что их решение не окончательное – надо еще спросить фракцию. По «Речи» (центральный орган кадетов), никаких оговорок не сделано никем.
Итак, социал-демократы, как верные рабы либералов, приняли весь их план, отдали большинство президиума (два места из трех) кадетам, согласились на то, чтобы третье место взяли трудовики, привязываемые таким образом к кадетам, согласились не разъяснять народу того, какое политическое значение имеет выбор президиума, почему обязательно для всякого сознательного гражданина решить этот вопрос с точки зрения отношения партии, а не по частным, закулисным сделкам.
Можно ли оправдать такое поведение боязнью того, что пройдет черносотенный президиум Думы? Нет. Мы уже вчера в статье тов. П. Орловского указали, что черные не могли победить ни при каком разделении голосов между кадетами и левыми.
Не опасность черносотенной победы, а желание прислужничать либералам, вот что на деле определяет меньшевистскую политику.
Какую же политику обязаны вести социал-демократы?
Либо воздерживаться, как социалисты, стоящие в стороне от предателей свободы и эксплуататоров народа либералов, либо повести за собой способную к борьбе демократическую мелкую буржуазию и против черных и против либералов.
Первая политика обязательна для социалистов, когда исчезли уже существенные отличия между всеми буржуазными партиями с точки зрения борьбы за демократию. Так бывает в Европе. Революции нет. Все буржуазные партии потеряли способность бороться за демократию и борются только за мелкие, корыстные интересы хозяев или хозяйчиков. При таких условиях социал-демократия одна отстаивает интересы демократии, неуклонно развивая при этом перед массами свои социалистические воззрения.
Вторая политика обязательна тогда, когда есть еще налицо условия для буржуазно-демократической революции, когда кроме рабочего класса есть известные буржуазные или мелкобуржуазные слои, способные бороться за демократию, необходимую для пролетариата.
В России в настоящее время обязательна вторая
