style="font-size:15px;"> – Ясно. Но события, которые с нами происходили, удачей не назовешь, – пробурчал я. – С чего нам вдруг сразу повезет?
– Это лучше, чем ничего, – возразил Трей. – Список – наша первая реальная зацепка.
– Надо поговорить с ее папашей, – пробормотал я. – Надо ему на мозги надавить, чтобы он мне признался, где Сидни.
Стоит отметить, что наши старания в поиске Джареда Сейджа были безуспешными. Однажды я смог ему дозвониться, но он тотчас же отключился. По телефону внушение плохо работает.
– Допустим, что ты его обнаружишь, Адриан, – произнес Маркус. – Ну и что? Ему, вероятно, известно не больше, чем тебе. Алхимики почти все держат в тайне и даже своим людям не доверяют. Так они защищаются от принудительного признания.
– Ага. – Я встал и направился на кухню, чтобы налить себе горячительного. – Мы пробуксовываем. Загляни ко мне через год, когда сможешь убедиться, что твой список завел тебя в тупик.
– Адриан… – начал Маркус.
Таким растерянным я его еще не видел. Обычно он был воплощением нахальной самоуверенности.
Реакция Трея оказалась весьма прагматичной.
– Хватит! Никакого спиртного. Ты сегодня изрядно набрался, старик.
– Это мне решать! – огрызнулся я.
И вместо того чтобы плеснуть алкоголь в стакан, я схватил наугад пару бутылок и ушел к себе в комнату, хлопнув дверью. Никто меня даже не остановил.
Перед тем как начать свою одинокую попойку, я сделал очередную попытку дотянуться до Сидни. Это было очень непросто: водка, которую я хлебал из фляжки, еще не полностью выветрилась, но мне удалось ухватиться за дух. Разумеется, ничего не обнаружилось, однако уверенность Маркуса в том, что Сидни находится на территории США, придала мне решимости. На Восточном побережье уже наступил вечер, и я захотел проверить – вдруг она легла спать пораньше. Оказалось, что нет.
Вскоре я утонул в бутылке, отчаянно нуждаясь в забытье. Я мечтал забыть про все. Про учебу. Про Джилл. Про Сидни. Я не знал, что способен впасть в такое черное уныние! Эмоции были настолько мрачными, что я потерял возможность ухватиться хоть за что-то конструктивное. После моего разрыва с Розой я считал, что ужасней той потери просто быть не может. Нет. У нас с Розой никогда не было ничего настоящего. С ней я лишился возможности, существующей только в моем воображении..
А Сидни?.. С ней у меня было все – и я все разом потерял. Любовь, понимание, уважение. Ощущение, что благодаря друг другу мы оба стали лучше и пока мы вместе, мы может справиться с чем угодно. А теперь мы были не вместе. Они нас разлучили – и я не знал, что мне делать.
«Центр устоит». Это выражение Сидни составила для нас обоих, основываясь на «Втором пришествии», стихотворении Уильяма Батлера Йейтса. Иногда, в самые безнадежные часы, меня тревожила мысль о том, что верны именно исходные слова: «Все рушится, и центр не устоит».
Я допился до беспамятства, но в результате проснулся посреди ночи с раскалывающейся головой. Вдобавок меня тошнило, но когда я доковылял до ванной,
