были курортные романы, парочка даже продолжалась больше двух дней, и заканчивались так же легко и непринуждённо, как и начинались. Дольше всего у Полянской тянулась курортная дружба. К курортному другу она и шла, изредка матерясь, когда наступала на острую белосемечную шелуху. Вскоре она заметила на берегу статный силуэт в знакомой шляпе.
…Курортные любовники должны быть непременно красивыми. Желательно иссиня-брюнетными, с волевым подбородком и в выстиранной тенниске (только не сетчатой – это уже перебор). Курортные же друзья могут быть какими угодно. Курортный друг Полянской был плоским фанерным пиратом с овальной дырой вместо лица, куда вставляли свои наливные мясистые лики представители отдыхающей среды.
– Тысяча чертей, Полянская! Какого дьявола так поздно, бля?! – вопросил Пират невидимым ртом.
– Горошек грузили. – Ответила та. – А потом я смотрела на пальцы.
…Они познакомились странно. Полянская кипятила воду для капучино, когда с ней стал разговаривать чайник. Полянская не особенно удивилась. Это могло быть следствием чего угодно – от теплового удара до трёхдневной комы от отравления, полученного в результате случайной дегустации секрета шеф-повара. Надо сказать, что, как и любая женщина двадцати лет, Полянская вообще ничему не удивлялась, потому что уже знала об этом мире всё и весьма от него устала. Но потом она узнала, что её сменщица Гнатюк тоже слышала, как чайник иногда странно ругается. Через чайник Полянская договорилась с Пиратом о встрече, и с тех пор каждый вечер они собирались вместе на берегу и водили дружеские беседы.
А ещё приходила Обезьяна. Она была не только инструментом заработка фотографа Лебедько, но и его тайным ангелом-хранителем. Каждый вечер, когда он диагоналями приходил домой, переведя в исполинскую печень все переводы «СберОнлайн» от благодарных воронежских матерей за фотоснимок с «Какааая обезьяяяянка Трофим не трогай руками вдруг заразная!!!» и плашмя падал на сизый матрац, Обезьяна аккуратно снимала с его ног сбитые остроносые туфли и выкладывала на видное место паспорт. Надо сказать, что это было трогательно, но достаточно глупо. Снятая обувь и невредимый паспорт держали Лебедько в твёрдой уверенности, что он умеет пить.
…Обезьяна спрыгнула с шелковицы и, побегав по Полянской, удобно улеглась на её острых коленях.
– О чём сегодня поговорим? – спросил Пират.
– Об Олеге из хостела, – предложила Полянская. Олег был претендентом на новый курортный роман.
– И что тебе в нём не нравится?
– Он рыжий.
– А-А!!! – спросила Обезьяна.
– Что значит «и что»?! Рыжие – они ж как хамелеоны! В жару они красные, в мороз – синие… Два месяца в году только, блять, естественного цвета – в мае и сентябре!
– А-АА!!!
– Не, с Игорем
