кочек, и в конце концов решили, что площадка вполне подходит для посадки самолета.
В субботу раздался звонок из Кремля: если площадка в Горках годится, то товарищ Рудзутак будет рад видеть нас в гостях у себя на даче. Ранним утром в воскресенье мы с Пионтковским и бортмехаником Демешкевичем уже хлопотали на аэродроме около нашего самолета. К 9 часам все было готово, и мы с Демешкевичем выехали на машине в Горки для встречи Пионтковского. Там мы еще раз осмотрели площадку, разложили на ней белое полотнище, развели на краю луга костер и стали ждать.
В условленное время Пионтковский вылетел с Центрального аэродрома имени Фрунзе, и около 12 часов красный моноплан на бреющем полете, покачивая крыльями, пролетел над самой дачей Рудзутака, описал круг, зашел против ветра и приземлился на лугу.
Конечно, через несколько минут к самолету начал стекаться из близлежащей деревни народ, а вскоре появился и Ян Эрнестович. Он поздравил Пионтковского с удачным прилетом и не скрыл своего удивления, что мы выполнили обещание.
– Откровенно скажу, я думал, что вы не решитесь на полет, – заявил Ян Эрнестович.
Рудзутак с большим вниманием выслушал мой рассказ о машине и вдруг сказал:
– Ну что же, надо полетать на вашей машине: посмотрим, что это за «воздушный автомобиль».
Я решил, что Ян Эрнестович шутит, и засмеялся. Между тем Пионтковский уже запустил мотор, открыл дверцу самолетной кабины и сказал:
– Прошу.
Я растерялся. Можно ли пойти на такой риск: во внеаэродромных условиях на новом самолете поднять в воздух народного комиссара, члена Политбюро ЦК?
– Ну, что вы? Смелее! Смелее! – засмеялся Рудзутак.
Делать было нечего, и я вместе с Яном Эрнестовичем вошел в кабину. Рудзутак с интересом осмотрел ее, уселся и сказал:
– Хорошо у вас! Действительно автомобиль. Ну что же, давайте!
Юлиан отрулил по лужайке и поставил машину против ветра. Демешкевич с трудом убедил зрителей освободить площадку для взлета.
Наконец Пионтковский дал полный газ – и мы в воздухе. Под нами – Николина Гора, Звенигород, петли Москвы-реки, поля, леса. Сделав несколько кругов над Перхушковом, пошли к Горкам на посадку.
– Ну, молодцы, не ожидал, очень хорошо! – радовался Ян Эрнестович. – Настоящий воздушный автомобиль…
Выйдя на луг из кабины, он поблагодарил за полет, еще раз похвалил машину и пригласил обедать.
Счастливые отправились мы на дачу. Но только сели за стол, как послышался топот конских копыт и громкий разговор на крыльце. В окно я заметил, что прискакали два всадника. Тотчас вызвали из-за стола Яна Эрнестовича. Он вышел, потом сразу же вернулся в столовую, взял нас с Пионтковским под руки и вывел на крыльцо.
– Вот нарушители порядка, берите их, – пошутил Рудзутак.
В одном из всадников я узнал Климента Ефремовича
