как стукачей. Откуда мне знать, может, этой Ван Даль не существует вовсе, а Несбита послали ко мне Охотники. Хотя зачем бы им это? Почему они просто не пришли сами?
А если Ван Даль все-таки существует, то что ей нужно на самом деле? Я? Или коробка с письмами Габриэля? Тогда в них должно быть что-то особенное – я всегда думал, что там рецепт какого-нибудь редкого снадобья или сложное заклинание. То, чем Габриэль собирался отплатить Меркури, если та вернет ему настоящий облик. Но Меркури почему-то не торопилась. А ведь если бы то, что у него там есть, было таким уж замечательным, разве не поспешила бы она прибрать это к рукам пораньше?
И, наконец, самый большой вопрос из всех: правда ли, что Габриэль жив? То, что это он рассказал им про пещеру, понятно, но мало ли, что с ним могло случиться потом?
У меня нет никаких способов выяснить, правда это или ложь. Всю свою жизнь я только и слышал про Черных, что им ни в чем нельзя доверять, на деле же они оказывались пока ничуть не коварнее остальных. Вот и сейчас мне остается только довериться Несбиту и поехать с ним к Габриэлю. Выбора у меня все равно нет.
Позитивная сторона того, что я от него услышал – а я теперь большой спец по позитивности, – в том, что у Ван Даль Фэйрборн. Мы столько вытерпели из-за этого ножа, когда украли его у Клея, что я хочу получить его назад. И если мне когда-нибудь выпадет шанс вернуть его отцу, я это сделаю.
На крутом склоне холма я нахожу укрытие в корнях большой ели и сворачиваюсь там клубком. Делаю глубокий вдох, медленно выдыхаю. Надо поспать, отдохнуть. Завтра я увижу Габриэля.
Я просыпаюсь и вскакиваю. Еще темно. Не имею понятия, сколько я проспал. Наверное, несколько часов. Я прислушиваюсь, вглядываюсь в темные тени, движущиеся среди деревьев.
Ничего.
Я снова ложусь и закрываю глаза, но не сплю. Спать больше не хочется. Хочется увидеть Габриэля.
Я полностью одет, и я давно уже привык спать, продев руку в лямку моего рюкзака, так что мне надо только встать, и я готов в дорогу. Я отправляюсь на поиски Несбита, мне хочется поскорее найти его и поскорее пуститься прочь.
Лес тих и молчалив. В нем все спит, кроме меня. Но вот что-то меняется. Я останавливаюсь и слушаю.
Тишина.
Небо уже посветлело и теперь стало светло-голубым, почти белым. Я делаю остановку у ручейка. Вода в нем вкусная: я уже не раз пил из него раньше. Острые выступы камней покрывает мох, вода скорее сочится, чем бежит по ним, и мох под струйками влаги и вокруг них пушистый, светло-зеленый. Я прижимаю ладонь к камню и жду, пока она наполнится водой.
И тут я слышу это.
шшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшш
Это даже не треск. Не знаю почему, думая об этом звуке, я всегда называю его так. Скорее, это шелест статического электричества. Вот именно, электричество, по-другому не скажешь. Так звучат мобильные телефоны.
А у Несбита
