меч Биорков. Он знал, конечно, об этом печальном событии. Отец его Гедерик Биорк – ярл Биорк-Дола, в черную минуту отчаяния продал фамильный меч какому-то ловкому купцу. Продал, когда думал, что слава его дома закатилась. Он только поставил условие, чтобы Коготь Ворона не достался никому из мужей домов Восточного Предела. Ни великих домов, ни больших, ни малых. Он предпочел, чтобы меч урбантингов покинул эти земли и сослужил безвестную службу в далеких краях. Обрел новую славу в совсем чужих руках – благоволи, Создатель, оказаться ему в руках чистых и некровожадных.
Разве Ассандру придется покинуть Восточный Предел, разыскивая Коготь? В этом будет его счастье? жить на чужбине?
От костра раздался хохот, такой дружный, что уруктаи внизу на миг остановились, отвлеклись от своих дел и подняли узкоухие головы к зубцам крепости. Чему там радуется их будущая добыча?
Биорк вернулся к товарищам.
На траве было разложено пестрое содержимое нескольких баулов. Ассандр не понимал назначение большей части вещей: у этих новых людей много было необычных приспособлений – неожиданных и всегда полезных. Примус, например, палатки, спальные мешки – они оказались шутками очень удобными, в них даже неженка сможет спать под открытым небом, фонарики с холодным светом, которые они цепляли ночью на голову, раскладные стульчики, вот эти мягкие полосы, которые новые люди пристегивают к своему седалищу… – седушки. Да мало ли…
– Сейчас, Шарки, мы сделаем тебе такой тотем, – говорил Дежнев, ползая по траве и перебирая свертки, – что обзавидуются все вожди в округе. Будут писать в подгузники кипятком, а уж нижние челюсти им всем придется подвязывать в обязательном порядке. Толкнем дизайнерскую мысль вперед на пару-тройку столетий! Даешь угля стране!
Он еще много разных необычных девизов высказал, но выходило и вправду нечто необычное. За основу Сергей не пожалел отдать свое собственное копье. В верхней части особой липкой лентой уже было прикреплена какая-то круглая вещица, напоминающее золотое блюдо. Под самым наконечником была устроена перекладина и на нее навязаны пучки разноцветных полосок. Эти полоски Дежнев отрывал от всего, что попадалось на его глаза. Выбирал самые яркие.
– Герб нужен, – авторитетно посоветовал Грисам, отрываясь от своего куска крольчатины и тыкая в сторону золотого круга жирным пальцем. – У каждого уважающего себя засранца должен быть внушительный герб. И посмотрел, словно опомнившись, на своего господина. Биорк давно уже понял, что спутник его – гном очень непростой, очень…
– Лучше, что-нибудь страшное, – сказал Эриферн. Двусмысленность фразы Грисама он легко пропустил мимо своих благородных ушей. Он развалился в кресле и грыз крепкими зубами полоску сушеного мяса. – Что может напугать орка?
– Ничего! – клацнул зубами Шарки. – Мы хотел умереть! Мы – воины!
– Ну-ну, – поднял подбородок гном. – Это все говорят. Я помню, как ты хотел умереть за Ледяными горами. Не очень-то ты спешил
