и развернулся к ним, скрестив руки на крепкой мускулистой груди.
– Отец, что за чертовщина тут произошла? Почему мирные жители мертвы, все до последнего?! Мы же никогда такого…
– Успокойся, сын, – перебил его Ликой, выставляя перед ним раскрытую ладонь. – Все это, – он обвел рукой развалины за их спинами, – приказ короля Тирона.
– И что с того? – задохнулся от такого ответа Авель, мгновенно покраснев до кончиков ушей. – Почему ты согласился на такое задание? Мы же никогда не трогаем мирных, а разбираемся только с преступниками. Какого черта!
Авель разозлился не на шутку. Его зеленые глаза, совсем как у Ликоя, сверкали в ночи не хуже двух факелов, а рот исказил жуткий оскал. Зрачки его глаз настолько сильно расширились, что зеленая радужка практически исчезла за ними. Рем никогда прежде не видел своего напарника в таком состоянии. Казалось, еще немного и от него во все стороны рассыплются молнии, а сам он лопнет от напряжения – настолько Авель был зол прямо сейчас.
– Успокоился?! – внезапно рассвирепел Ликой. Его внешний вид сейчас был ничем не лучше, чем у Авеля.
Выше практически на пять сантиметров своего сына, Ликой был крепким мужчиной. Мускулистые руки, все в шрамах от прошлых битв, стройная фигура, сильные длинные ноги. При желании, он мог бы справиться с любым противником, даже не прикасаясь к оружию, и Рем всегда в тайне брал с него пример. Но только не сейчас, только не после того, что он натворил в этой деревне, напрочь растоптав все уважение Рема к нему и клану Ночные Мечи.
Выждав небольшую паузу, пока его сын утвердительно кивнет, глава клана продолжил:
– Если ты не расслышал с первого раза: это был приказ короля. Отказаться от него – лишиться головы. Я не готов был рисковать жизнями своих подчиненных. Или мне стоило послать Тирону весточку о том, чтобы он пошел к черту со своими приказами?!
– Да я лучше сдохну, чем буду выполнять такие приказы! – Авель в сердцах сплюнул себе под ноги и диким взглядом звереныша посмотрел на отца.
Рем все еще не мог его узнать. Авель в их с ним дуэте всегда отвечал за позитив, легкость и непринужденность, часто даже за дурачество, но сегодня его привычное поведение дало сбой и наружу вылилось все, что накипело. Ликоя это вывело из себя окончательно. Он сгреб за шкирку сына и грубо тряхнул его над землей, да так, что у того аж зубы клацнули. Смерив своего отпрыска пристальным взглядом, он наконец заговорил:
– Ты и не выполнял этот приказ, тебя здесь не было. Все, что ты видишь вокруг, – не моя прихоть! Мне дали приказ, мне дали деньги, причем не маленькие, и я выполнил свою работу. Я и мои ребята. Тебя и Рема здесь не было, на что я и рассчитывал. Я специально подгадал время, когда отправлять письма с посланием, так, чтобы вы оба прибыли сюда уже под конец. Я знал вашу реакцию, и вы могли все испортить. Думаешь я сильно горел желанием убивать всех этих стариков, женщин и детей?!
– Мы могли
