сейчас, наверно, снег идет,Елки в окнах, стекла расписные.
Ряженые ходят по домам,
Им выносят рюмки на подносе.
Из домов выбрасывают хлам,
И носы краснеют на морозе.
А когда московские часы
Отсчитают прожитое время,
Мы с тобой под музыку попсы
Через страны чокнемся со всеми.
Но уж точно – следующий год
Встретим дома, где так славно жили.
Только я не знаю, что нас ждет,
Если мы сейчас уже чужие.
О самом главном
Самое горькое на свете состояние —
Одиночество.
Самое длинное на Земле расстояние —
То,
Которое одолеть не хочется.
Самые злые на свете слова:
«Я тебя не люблю…»
Самое страшное, если ложь права,
А надежда равна нулю.
Самое трудное – ожиданье конца
Любви…
Ты ушла – как улыбка с лица,
И сердце считает шаги твои…
И все-таки я хочу самого страшного,
Самого неистового хочу!
Пусть мне будет беда вчерашняя
И счастье завтрашнее по плечу.
Я хочу и болей, и радостей.
Я хочу свою жизнь прожить
Не вполсердца, не труся, не крадучись.
Я взахлёб ее стану пить.
Я хочу ее полной мерой —
В сердце, в руки, в глаза и сны…
Всю – с доверием и с изменой.
Всю – от крика до тишины.
«Ты во мне, наверное, ошиблась…»
Ты во мне, наверное, ошиблась,
Если так возвышенна со мной.
Как теперь мне удержаться в Небе,
Коли я заведомо земной.
Тянут вниз меня грехи земные,
Прожитая жизнь на виражах.
Я еще не верю и поныне,
Что живу теперь на Небесах.
Женщины любимых возвышают…
Но чем выше подняты они,
Тем больнее падать им на землю,
Если вдруг придут иные дни.
И боясь, что эти дни настанут,
Восторгаясь, веруя, любя,
Каждый день и каждое мгновенье
Я пытаюсь изменить себя.
«Все, что было с нами…»
Все, что было с нами
Или будет,
Навсегда останется в душе.
Нам с тобой хватило
Светлых буден,
Как влюбленным —
Счастья в шалаше.
Хорошо бы нам не расставаться.
Я разлук не жду.
И не приму.
Помню я —
Тебе случилось двадцать.
Двадцать лет…
А больше – ни к чему.
Будь всегда.
Я тоже постараюсь
Быть всегда,
Хоть жизнь и коротка…
Время мчит то как пугливый заяц,
То как полноводная река.
«Я жил вдали от юности своей…»
Ане
Я жил вдали от юности своей,
Вдали от красоты тверских пейзажей.
И кроме грусти – ничего не нажил.
И кроме лет – не
