style="font-size:15px;"> Гладиатоp. Год Корабля 286
Денег не хватало. Категорически
Она села на кровати по-турецки и еще раз пересчитала свои сбережения. Конечно, больше, чем год назад, но мало, мало… К тому сроку, как ей придет новая повестка, повзрослеет еще куча народу.
– Не затягивай – предупреждала ее сибса. – тебе надо хорошенько напрячься, если не хочешь остаться бобылкой. Может, все же пойдешь в оранжерею?
Ну уж нет. В оранжерею, где пот течет ручьями и разъедает лицо и одежду, где дышишь, как второго себя несешь, где состаришься за пятнадцать лет – хреначки. Сестра работает там последние восемь лет, и племяшка учится в настоящей школе, не чета там всякой шпане, но Ирина не чувствовала себя готовой к такой жертве.
И вообще пора на тренировку.
Эмануэль, лупившая грушу, приветственно хакнула, остальные промолчали. Слух о том, что Ирина подписалась на участие в уличном чемпионате, пришел быстро. А завидуют или жалеют – по отведенным глазам не понять. Ирина насыпала мелочи в таймер, включила ударный тренажер и вошла в зону действия.
Что-то он сегодня быстро остановился… Жулят нас хозяева… Ирина с подозрением оглядела таймер.
– Что, устать не успела?
– Я на два часа насыпала.
– Два и прошло.
Эмануэль вытерла шею сероватым полотенцем и с отвращением на него посмотрела:
– Третий день забываю домой забрать.
– Мое возьми.
– Так ты че, даже не вспотела? – Эмануэль провела ладонью по Ирининой спине, – Да, тебе этот тренажер уже слабоват. Ходи-ка ты на битку к Карлсову.
– Карлсовский зал мне не по деньгам.
– А переломы лечить тебе по деньгам будет? Так тренироваться, тебя ж порвут. Ты хоть слышала, что Серафима с Четверки возвращается?
Ирина подумала, что сиблик живет с матерью в Четверке, и позавидовала неведомой Серафиме – у нее-то деньжат хватает на межлокальные переезды.
– Если мне жрать не на что будет, я вернее продуюсь.
– В долг возьми до матча.
Ирина только дернула углом рта.
– Ну и дура, – заключила Эмануэль, – костями рискуешь, а деньгами не хочешь. Уж ты реши, идешь ты на это дело или нет, как следует. И отрабатывай дальние удары. С Симкой-Гриндлой в ближнем бою тебе не светит. Основич уже тяжел, Петкуню ты сделаешь, – она помолчала и нехотя добавила, – может быть. Рауль… Ну, тут как пойдет… А Серафиму – нет. Я ее видела в прошлом году. Форму держит.
Ирине показалось слово Гриндла смутно знакомым. Что-то… У них еще ящик тогда работал… Неужто она такая старая?
– Гриндла, это которая двоих убила за матч?
– А, это еще лет десять назад, – кивнула Эмануэль, – нас тогда хотели закрыть эти психи политические, но крыша разобралась. Я тогда только начинала тренироваться, помню, нам еще плату за зал чуть ли не вдвое повысили. Гриндле бабки, бабки с нас, публика в экстазе, а Малорец себе как раз тогда пол-этажа откупил. Все одно
