свой незабвенный герой.На просторах достаточно крупного мира,
если собственной лень размышлять головой,
вы найдёте себе по ранжиру кумира
с катехизисом или большой булавой.
Если кто-то сумел так удачно родиться,
социальных вершины познать пирамид,
освещённые солнцем привычных традиций,
значит, всё справедливо, без глупых обид.
И гоните пинками Фому и Терсита.
Кто они, что бы в зависти желчь изливать?
Волки смелые целыми овцами сыты.
Режет воздух праща и поёт тетива.
Миф о Мастере
Опять запал курок у бластера.
Взорвался газовый баллон.
Зовите Мастера! Зовите Мастера!
Придёт и всё починит он.
Закончив практику и сдав экзамены
довольно сложные, но все на пять,
не лезьте сами вы, не лезьте сами вы,
чтоб окончательно всё не сломать.
Построил дом, расплавил олово,
сварил весёлое пивцо,
он изобрёл для вас, он изобрёл для вас
амфитамин и колесо.
Присев на корточки, чинарик выплюнув,
посмотрит пристально, ухватит суть,
он молча выпрямит, он молча выпрямит,
что надо выпрямить, а не согнуть.
Как будто исподволь и с неохотою
определит, где верх, где низ,
и заработает, и заработает
необходимый механизм.
Возможно, в юности общался с бесами
и как-то походя, у них спросил
про неизвестные, нам неизвестные
взаимодействия неравных сил.
Откуда знать он может хитрости?
Да уж, конечно, неспроста!
За раз не вытрясти, на раз не вытрясти
из головы заветных тайн.
Миф о Замке
В городе пустом ни шороха. На древних
пыльных мостовых лежат косые тени.
Стен глухих ряды. Коричневые гребни
крыш. Песком времён засыпаны ступени.
В центре на холме зловещий чёрный замок
демоном глубин в спрессованном эфире
высечен. Тяжёл не дрогнет воздух в залах,
вязкий и тягучий, спёртый, как в могиле.
Гость, едва дыша, идёт по коридорам
вытянув щепоть с письмом от Минотавра:
«Жду тебя, дружок. За долгим разговором
ты из моего сомнительного дара
выберешь себе и службу мне сослужишь.
Не ищи, приятель, повод для отказа.
Если не придёшь, то будет только хуже.
В тёмные врата стучи четыре раза».
Жуткий лабиринт неверным шагом меря
жалкий посетитель, сгорбившись, крадётся
в свете факелов, приоткрывая двери.
Щупает язык бугры иссохших дёсен.
Кажется вон там… Почудилось. Направо,
вверх, налево, вниз, по узкой галерее,
здесь за поворот, а может быть, и прямо,
будет ли конец у этой одиссеи…
Хрустнув
