Ей хотелось прикоснуться к нему, чтобы простым жестом сказать, что она понимает его и его боль.
– Не стоит. – сказал он, будто зная о чем Кристина думала. – Своими извинениями чужих грехов не искупишь. От твоих извинений я не стану меньше ненавидеть своих родителей. Бабушку тоже не вернуть. Смерть естественная вещь, от нее никуда не деться. Когда мы говорим о жизни, всегда подразумеваем смерть, пусть и не говорим о ней прямо. Поэтому я никогда не плакал о ее смерти. Даже на похоронах. Хотя иногда бывает ощущение, что ее не хватает.
– Никогда не хотел найти своих родителей, чтобы узнать, почему они так поступили?
– Нет. Да и зачем? Прошлого не вернуть, а их извинения ничего не изменят.
Они помолчали пару минут, наблюдая, как вдалеке на посадку заходит самолет.
– Теперь твоя очередь. Что у тебя произошло?
– Почти то же самое, что и у тебя. Росла в детском доме, только попала туда, когда еще ходить даже не умела. В 12 сбежала оттуда и жила на улице. Выживала мелким воровством. Первое время даже не ела нормально. С 15 начала подрабатывать, но особо лучше не стало. Не так давно удалось вытащить у какого-то мужика кошелек с 5000, сняла себе маленькую квартиру. Родителей не помню, друзья все остались в детском доме. До сих пор виню себя за то, что сбежала. Они всегда приходили ко мне за помощью и надеялись на меня.
– Почему решила сбежать оттуда?
– Скажем, существуй ад специально для детей, он был бы именно в том приюте. Воспитателем было наплевать на детей. Бить, унижать, издеваться над нами для них было привычным делом. Иногда нас могли не кормить несколько дней подряд. Деньги и пожертвования для нас спускались на их развлечения. Они до сих пор там все работают, оставшись безнаказанными.
– Обратилась бы в полицию или в комитеты.
– А смысл? Как будто ты не знаешь, что всем руководят деньги и связи. Если ты никто, то и слушать тебя никто не будет.
– Тоже верно. Но, как говорится, всем воздастся по заслугам, не переживай.
– С трудом верится. Не сосчитать сколько раз мы молились, чтобы это прекратилось.
– Забудь об этом Боге. В мире есть и другие силы. Скажи, Кристиной тебя назвали в детском доме?
– Да, а что?
– Просто ты ненавидишь то место, но носишь имя, данное тебе там. Так ты никогда не избавишься от тяжести времени, проведенного там.
Девушка это знала, хотела поменять имя, но боялась это сделать, не понимая: почему боится и зачем это делать. Жила она без документов, будущее без этих воспоминаний и кошмаров о прошлом она не представляла. Это имя было для нее как клеймо, которое означало, что она никогда не сможет стать нормальным членом общества, всегда будет изгоем, сколько бы ей не пришлось трудиться, чтобы измениться.
– Послушай, что если я предложу тебе начать новую жизнь? Никаких краж и мелких подработок. Будешь
