акварели пылали безумием.
– Жалко машинку? – почти шепотом спросила она.
А затем двинулась ко мне замахиваясь топором. Проснулся я в поту. Рубашка смялась, сердце после кошмара колотится. Вскочил, бросился к окну – стоит родимая, на парковке за отелем. Я заказал кофе из ресторана, выпил его поняв, что работать в ближайшие часы не получится, слишком тянуло спать и отправился домой.
Вокруг машины было разлито много воды. Она подмёрзла и хрустела под ногами, я поскользнулся и едва не упал. Тогда только вспомнил – стажёрка вызвалась мыть авто. Капот пестрел разводами. Лучше всего были намыты диски колес – они буквально сверкали отражая лучи хмурого солнца. Сел. Стекло мутное, тоже в разводах.
– Никакой от вас пользы, Екатерина, – вздохнул я, включая дворники.
Я проспал половину дня, поэтому вечер встречал хмурым и разбитым. Моего внимания требовала рабочая текучка, но я мыслями стремился к новому проекту, который пока даже не был моим. Я хотел эту землю. Я готов был рискнуть почти всем, понимая, насколько она дорога. Я готов был поставить многое. Сделка должна быть моей. Словно в ответ на мои мысли зазвонил телефон – Даша.
– Привет, – сказала она. – Я говорила с дедом, сейчас в городе. Увидимся?
– Приезжай к отелю, – решил я. – Посидим в ресторане.
В ресторане мы заняли отдельную кабинку. Даша разошлась и заказала коктейль. Мне писала Ева, но я отложил телефон – подождёт.
– Ну? – спросил я. – Что дед говорит?
Дашка сделала глоток из бокала.
– Он за. Дней через десять уже ляжет снег, сегодня по прогнозу уже всю ночь снегопад. Дед загорелся. У него там планов… и катания на санях, и чай из самоваров, и баня. Заскучал тут один. Соберёмся все близкие, тебя тоже приглашаем, с парой.
– Пара, – задумчиво сказал я, глядя на телефон, полный непрочитанных сообщений от Евы.
Даша вздохнула, меня поняв.
– Я целиком за тебя. Я помню тебя с тех пор, как ты был мелким противным мальчишкой. Я знаю, что тебе можно доверять. Но дед…у него итак было много принципов, а теперь, после восьмидесяти, стало еще больше.
– Думаешь, я ему не понравлюсь?
Я так переживал за этот факт, словно на смотрины шел. Хотя смотрины бы меня так не взволновали.
– Ты наверняка. И потом, ты внук его погибшего друга, это за тебя. Но твоя Ева…я конечно видела ее мельком, на чужой вечеринке и почти два года назад, но впечатление у меня так себе. Она красива, да, я тебя понимаю. Но дед старых устоев. Для него идеалом женщины всю жизнь была наша бабушка, и теперь так, несмотря на то, что ее нет уже почти двадцать лет.
Принесли блюда, немного отвлекая от разговора. В окна стучал снег напополам с дождём, я недовольно подумал о том, что к утру будет каток.
– Какой она была?
Даша улыбнулась, погружаясь в воспоминания.
– Она из тех, кто не нравится твоей маме, – еще раз улыбнулась она. – Рыжая
