рыхлости, чуть старше двадцати, молодцеватый парень, рядом с щупленькой миниатюрностью Татьяны он казался просто огромадным.
– Крепкого наследника вскормила.
– Ростом в папу, а упитанностью в деда, видимо.
– А трудолюбием?
– Наверно, в маму.
– Чувствуется, дом без мужика. Просторно у тебя, высь потолочная – руками не упрешься.
– Вот-вот, ремонт-то, знаешь, обошелся…
– Предполагаю, дом капитальный, что здесь было раньше?
– На первом этаже – библиотека, на втором – контора. Входи, здесь спальня.
– Подобный будуар воображением я и рисовал – здесь правит
Няма, а на кухне – Таня.
Кроватка у тебя уютная; как спишь, в длину иль в ширину?
– Пару раз и с этой скатывалась ширины, цепляться не за кого.
Хочу повесить над постелью легкий занавес.
– Балдахин мечтательный над троном сна,
расцветает под которым грез весна…
– Что-то подобное, но как сделать это – я пока не знаю, стена регипсовая, может и не выдержать.
– Фрески не рисуют на заборе,
вечность не облагораживают на трухе…
Капитал нуждается в надзоре
и приумножается не в замках на песке.
Теперь я знаю главную твою проблему. На поднятие торжественное занавеси пригласишь?
Если будешь хорошо себя вести. Не смейся, я хочу, чтоб было все красиво.
– Глядя из кровати или на кровать?
– Просыпаясь видеть красоту.
– Из позы той приветственной, что утро пробуждением встречаешь, трудно разглядеть душевной красоты призывность, если к ней с букетом не подкрасться, но очертания ее красотно превосходны.
– Не заигрывай, бери постель. Сегодня ночь у нас в мотеле на колесах. Заедем в магазин… и на природный фон, как ты хотел.
В дороге:
Опрокинулись ушатом небеса,
июльский всепотопный ливень –
шаловливая разминочка Творца
показывает грозный бивень…
Мы припарковались у обочины, настолько сильно поливало.
– Куда мы едем, расскажи?
– В заповедник. Мы часто с мужем отдыхали там.
– Смерть его характер твой переменила?
– Я к жизни стала относиться по-другому.
– Смакуешь каждое мгновение?
– Точней не скажешь.
– Расскажи о нем, хотелось бы представить человека, совладать с тобой способного.
– Со мною трудно.
– Это утверждение?
– Я не терплю…
– Обиды.
– Вы по характеру с ним схожи.
– Не думаю, иначе бы в тебе не накопился камнепад сарказма.
Он был жестче? Не говорил, чтоб прикусила ты язык?
– Взглядом.
– Он
