стройной системы «Орбита», развитие радиорелейных линий. Опять же благодаря его международному опыту быстро удалось наладить сотрудничество со странами, входящими в систему Интервидения и Евровидения.
Весь этот многолетний опыт (пятнадцать лет – это целая эпоха) он последовательно реализовал через многие творческие начинания. Он высоко ценил музыку и литературу на телевидении. Был инициатором создания многих талантливых многосерийных художественных и документальных фильмов. Он был заядлым театралом, и на советском телевидении появились десятки знаменитых театральных и телевизионных фильмов.
И вместе с тем у него был тяжелый, капризный характер. Редко мог кто-либо переубедить Сергея Георгиевича, если он уже принял для себя однозначное решение.
В политике Лапин последовательно отстаивал партийные позиции и в этом плане, как правило, был очень консервативен.
До прихода к руководству М.С. Горбачева Сергей Лапин имел твердую поддержку в высшем руководстве страны.
Вот что писал о Лапине известный журнал «Форбс» в начале 1986 года, когда Сергей Георгиевич покидал свой пост: «В политическом отношении Лапин представляет собой абсолютно надежного члена партии, которого можно отнести к сталинистам. В переговорах он был тверд, порой к нему трудно было подступиться. Он всегда был прекрасным профессионалом в своем деле, а следовательно, и крупной фигурой, вызывающей к себе уважение своим блестящим знанием дела. Он умел быть язвительным и своенравным, даже грубым, а потом с присущим ему шармом вновь завоевывать симпатии собеседника. Безусловно, это человек, с которым подчиненным и партнерам в переговорах приходилось нелегко».
От себя добавлю еще, что это был человек с высоким художественным вкусом. Он как магнитом притягивал к себе людей одаренных, талантливых и не терпел пошлости, примитивизма, дурновкусия. Признаюсь, если бы он был жив и руководил современным телевидением, то 3/4 нынешних многосерийных фильмов и развлекательных программ никогда не появились бы на телеэкране. Но вот парадокс, он никогда бы не поддержал большинство тех новых телевизионных циклов программ, которые мне довелось вместе с моими коллегами создавать в годы горбачевской перестройки.
Позже, когда он уже ушел на пенсию, мы часто с ним виделись, поскольку жили в одном доме, общались, спорили. Но однажды Сергей Георгиевич сказал пророческую фразу: «Все то новое телевидение и современные СМИ, с таким энтузиазмом поддержавшие политику гласности и демократизации и стремящиеся порушить старое, отречься от советских идеалов, советского опыта, в конечном счете под руководством Горбачева приведут страну к полной разрухе. – Потом он дружески похлопал меня по плечу и добавил: – К счастью, я уже не стану свидетелем этой разрухи – просто не доживу. А вот тебе не завидую: с твоим честным характером ты хлебнешь много горя…»
Многие из этих слов оказались пророческими.
…Но вернемся к 4 августа 1985 года. После представления меня Сергей Георгиевич
