любишь ты, как девушка, веселье,И пусть тебя ничто не омрачит,
Покой и славу золотом венчают
Церквей святые купола,
Волна судов армаду там качает,
Где в Керчь дорога пролегла.
Раны Аджимушкая
Трагических мест на земле немало.
Не обошла война нас стороной.
И ей, злодейке, места не хватало.
Пришла бедой незваной в край родной.
Разрушив город весь до основанья,
Фашисты заняли Аджимушкай.
Не помогли мольба и заклинанья.
И был здесь ад, где был когда-то рай.
На человеческие судьбы, жизни
Валились с неба бомбы словно град.
В воронки превращая степь отчизны.
Земля пылала жутко, дым и смрад —
Таким запомнился отцам посёлок.
И в каждом рве – трагический исход.
Об этом знает здесь любой ребёнок.
И в этих «ямках»[2] лишь трава растёт.
Мне эти рвы напоминают раны.
Незаживающие раны, стон…
Здесь столько раз происходили драмы —
Гражданской и Отечественной войн…
Мы к этим рвам цветы приносим в мае —
К могилам павших – горечи полны:
Мы знаем: это так ничтожно мало
За наши годы жизни без войны.
Преодоление
Мне жизнь сюрпризы преподносит:
То взлёты, то паденье вниз.
Но сердце всё полётов просит.
И это вовсе не каприз —
Души мятежной состоянье.
По мне – лететь бы ввысь орлом,
Преодолеть все расстоянья,
Вершин коснуться чуть крылом.
Над бездной пролететь глубокой,
Не зная страха. Не упасть
В неё и быть там одинокой.
И чтоб не поглотила пасть,
Как жертву, богомерзкой твари.
Но если я и упаду
Туда, где зло и скверна правят,
Я выход всё-таки найду.
Подумаю, как мне подняться
С достоинством и вновь взлететь.
Перед врагом не распластаться,
Невзгоды все преодолеть.
Лезть вверх я буду без сомненья.
Пусть руки все сотрутся в кровь.
Пока во мне живёт терпенье,
Надежда, Вера и Любовь.
Молитва
Прошу, Господь, даруй здоровья,
Не раз ещё мне встретить Новый год,
И положи у изголовья
Сон светлый про мечтательный полёт.
В молитве не ищу я слово —
Оно само бьёт в сердце, как в набат.
В тревоге этой я готова
Спешить туда, где заживо горят.
Молюсь за Славянских детишек,
За всех детей Донбасса бью поклоны:
Не дай им, Боже, больше слышать
Снарядов взрывы и родных погибших стоны.
«Не спится вновь до самого утра…»
Не спится вновь до самого утра,
И Муза ночь со мною коротает,
А ночь ведь и для творчества пора,
И говорит со мной, не улетает.
И
«Ямки» – воронки, заросшие травой. Местный диалект аджимушкайцев.
