И потом, у меня там спонсор появился из местных, Воронцов некто.
– И ты думаешь, что нашел альтруиста? В твои годы странно быть таким наивным, да еще после генеральских-то погонов.
Дмитрий покачал головой:
– Ну, бать, ты меня совсем уж за дурака-то не держи. Я отлично понимаю, что придется рассчитываться, и готов к этому. Но там вполне легальный бизнес, так что не думаю.
«Интересно, что скажет твоя сестра, когда обо всем узнает, – подумал старый журналист, пряча ставшие холодными руки в карманы вязаной домашней кофты. – А ведь она узнает непременно. И еще неизвестно, как отреагирует. Хотя что ей теперь до тамошней суеты? Живет себе в Англии, а там все иначе».
– А что Люся по этому поводу говорит?
И тут вдруг Коваль-младший замялся, а Виктор Иванович, наблюдая за тем, как меняется выражение лица сына, почему-то вспомнил, что уже давно не видел Люсю и даже не говорил с ней по телефону, а Дмитрий всегда приезжал к нему один.
– У вас все в порядке? – насторожился он, и Дмитрий вздохнул:
– Да разъехались мы, бать, на этот раз окончательно. Больше полугода уже. Она замуж вышла.
Виктор Иванович опустился на табуретку и принялся массировать область сердца, а Дмитрий испугался:
– Тебе плохо? «Скорую», может?
– Не надо, пройдет. Что ж ты молчал?
– А что говорить? Мы взрослые люди, сделали еще попытку – не вышло, ну и разбежались с концами. Чего друг другу век-то заедать? Она еще молодая, да и я себе найду, один не останусь.
– Колька… знает?
– Знает. Он, кстати, на тебя здорово обижен.
– Это не твое дело. У меня остался только один внук.
– И это к нему ты мотаешься в Англию? – вдруг выдал сын, и Виктор Иванович слегка опешил. – Ну что ты так реагируешь, я ж какой-никакой, а все ж мент бывший, связи-то остались. Одного не могу понять – с кем он там живет, если Маринка мертва, а этот ее Хохол вроде как в Бутырке погиб? Мне, батя, как раз вот такие тайны и не нужны во время выборов. Так что давай-ка без сюрпризов. У кого живет Егор?
– У родственников первого мужа Мариши.
Коваль-младший покачал головой:
– Ну, вы б хоть что поинтереснее придумали. Я был знаком с ее первым мужем – помнишь? Здесь и познакомились, кстати. И никакой родни, тем более в Англии, у Малышева не было. Не темни, батя, я же не чужой тебе.
Виктор Иванович начал колебаться. Сказать о Марине он не мог, чувствовал, что не имеет права. А вот Евгению явно ничего не угрожает, он не приезжает в Россию по своим документам, так что маловероятны неприятности.
– Я скажу. Но ты никогда не посмеешь использовать эту информацию во вред, тебе понятно? – жестко произнес он, глядя Дмитрию в глаза.
– А ты думаешь, что я к коллегам бывшим кинусь?
– Не исключено, –
