запылал ярче. Что ж, хоть это радует. Повернув ключ, я открыла дверь в темноту. Но стоило войти – и на стене тоже загорелся факел. Тяжелый вздох вырвался из моей груди: мое новое пристанище тоже не блистало уютом. Если это и не камера, то келья уж точно. Никакой прихожей. Прямоугольная комната, в одном углу – узкая койка с матрасом и стопкой постельного белья, над ней – одинокая полка. В другом – стол, на котором стоит накрытый салфеткой поднос, а рядом на полу – стул, в третьем – массивный двустворчатый шкаф. Что удивительно, в келье есть выход на балкон, чего в тюрьмах обычно не предусмотрено. Над дверью я разглядела поднятые жалюзи. В четвертом углу, слава стихиям, раковина с нормальным краном. Я первым делом подошла и проверила: вода есть, горячая и холодная.
– А удобства, видимо, на этаже – сказала я вслух, закручивая вентиль.
– Здесь не отель, фейри, – раздался голос со стороны балкона.
Я резко обернулась.
На фоне темнеющего неба появился мужской силуэт.
Глава вторая
Человек бесшумно ступил в комнату, оказавшись в пятне света. Высокий, широкий в плечах. Единственный шаг, который он сделал, выдавал в нем гибкость. Темные, слегка вьющиеся волосы упали на высокий лоб – гость, мотнув головой, откинул их назад, видимо, привычным для него жестом. Глаза, почти черные, смотрели пытливо, в них мерцали отблески факела. Я невольно отступила. Парень, судя по всему, был моим ровесником, а значит – еще одним выпускником. Вот только вместо мантии-пончо на нем красовался пушистый бордовый свитер и джинсы.
– Значит, это ты седьмая, – не спросил – сделал заключение гость. Голос был низким и глубоким. Про такой говорят: бархатный. – Зачем ты здесь?
– Ты меня спрашиваешь? – возмутилась я. – Со мной не советовались. Поставили перед фактом. Если честно, я до сих пор не понимаю, почему согласилась.
Парень чуть наклонил голову набок, с любопытством разглядывая меня.
– Ральф? – наконец произнес он. – Он умеет добиться согласия. Но твой интерес должен был присутствовать, иначе у него ничего бы не вышло. Чем-то тебя прельстила участь креадора? Отвечай!
– Это что, допрос? – я почувствовала, как кровь бросилась в лицо. – Да, я не против научиться творить миры. Что в этом такого?
Он хмыкнул. На его лице явно читалось: «Оправдываешься? Отлично!» Не дав ему сделать следующий выпад, я сама пошла в наступление:
– Ты вообще кто такой? По какому праву влезаешь на мой балкон? Что тебе надо?
Он торжествующе улыбнулся, показав ровные белые зубы.
– Не для того, чтобы петь серенады, не беспокойся. Балкон один, общий. Решеток с этой стороны нет. Так что учти это. Будешь уходить – закрывайся, если не хочешь, чтобы кто-нибудь рылся в твоих вещах.
– А что, такое бывает? – с досадой спросила я. Ох, и занесла же сюда нелегкая!
– В нашем чудном вертепе все возможно. Играешь?
Он
