тянуть энергию, превращаясь в обжигающего маленького монстра.
«Осторожнее, пожалуйста, мне дышать тяжело. Ты решил зажарить меня изнутри и сожрать?»
«Такую сожрёшь – отравишься»,– съехидничал огненный друг, но аппетит умерил, продолжил в спокойном, «тёплом» режиме. Я чувствовала его постоянно, но уже не опасалась за здоровье. Интересно, способен ли он «осушить» всю эту стену?
«Разумеется!»– фыркнул жадина. – «Я бы с удовольствием это сделал, но тогда нас раскроют. Приходится держать себя в руках», – жалобно вздохнул он и послал маленькую такую картинку сосисок, которые смогли бы скрасить его тоску. Сосиски при этом были в ассортименте— хоть магазин открывай.
Мы простояли достаточно долго, ноги уже сводило от усталости, когда на поверхности грязевого потока появился фонарик. Он немного уменьшился в размере, поцарапался и потускнел, но в целом выглядел относительно неплохо. Я поспешила забрать его, чтобы отнести к родной стихии, но ветер направил сферу по воздуху, словно волейболист— мяч, точнёхонько в самый центр огненного поля.
– Ну, что там? – нетерпеливо поинтересовалась я у огненного шторма, но вместо него ответил Огонёк.
«Перевожу с нормального на твой: все присутствующие в шоке от тебя и твоих методов, считают тебя неадекватной, дурной, импульсивной, чрезмерно наивной и доверчивой, но при этом ужасно интересной, так что готовы к сотрудничеству. Я, кстати, по той же причине решил остаться. У тебя мозги работают зигзагом, скучать не приходится»,– то ли похвалил, то ли оскорбил Огонёк.
«Потом говорим», – словно строгий родитель нашкодившему ребёнку выдала я. Но затем вернулась к нашему обычному стилю общения, где уже я спрашиваю совета: – «Что мне сейчас сделать, подскажи, пожалуйста».
«Поблагодари их и отпусти», – был ответ.
Я обратилась к каждой стихии мысленно. Слова лились полноводной рекой, от души, искренне, и я знала, что меня слышат, понимают и… уважают. Как бы ни язвил Огонёк, а стихии посчитали меня достойной. И одно это наполняло счастьем и покоем.
Когда я закончила говорить, стихии исчезли, словно их и не было. Земля вновь обрела привычные очертания— ни трещинки. Об испытании напоминали лишь ощипанные растения.
– Странно, что нет следов огня, воды и земли, зато ветер оставил после себя беспорядок,– заметила вслух.
– Ветер— самая эмоциональная и неуравновешенная стихия. Подозреваю, он не всем доволен, а значит, может доставлять неудобства. Временно или вечно – не подскажу, но будь предельно внимательна при работе с ним.
– Ясно. Что теперь? Где меня проверят на магическую предрасположенность к профессиям?– уточнила, потирая руки. Огонёк так накачался, что я едва не искрила от энергии и готова была её применить.
– Твоё испытание завершено, Алессаль. Если бы у тебя были склонности, полигон воссоздал бы соответствующую мастерскую.
– Ну, мне хватит и стихий,– без капли сожаления
