Кейт приходилось вытаскивать их из мусорного ведра. Мэгги была чуть моложе Супруги П., но цвета им шли одни и те же. И обе были очень хорошенькие – сияющие, как парадный фарфоровый сервиз. Кейт всегда старалась с особым уважением относиться к подобному копированию. И никогда не повторяла все точь-в-точь – если, конечно, ей удавалось с собой справиться. Во-первых, она старалась выбрать другую ткань, хотя порой и сходного оттенка. И к тому, что шила сама, никогда не заказывала подходящих шляп, хотя Шуинн, с которым они вместе работали в «Chez Ninon», – знаменитый, кроме прочего, тем, что всегда ездил на работу на велосипеде, – делал очень неплохие шляпки, не хуже знаменитых модисток.
«Надеть такой костюм – это все равно что махать государственным флагом, – говорила Кейт сестре. – Хотя ты и без флага. Это патриотично».
Кейт считала, что таким способом как бы отдает честь Инвуду, самому северному из примыкающих к Нью-Йорку городков, ставшему для нее приемной родиной. В основном в Инвуде селились выходцы из Ирландии. Они даже Президента считали своим, местным парнем, который здорово преуспел в жизни. И потом Президент даже первое причастие принял в церкви Святой Маргариты Кортонской в Ривердейле, а это уж совсем по соседству, так что он, безусловно, был одним из них.
И хотя лично Кейт находила Супругу П. «чуточку кривобокой», что было связано с ее чрезмерным увлечением прогулками верхом, и хотя до замужества у Первой леди была еще французская фамилия[13], в Инвуде все по-прежнему считали ее представительницей старинного и весьма разветвленного семейства Ли из графства Корк. Мать Супруги П. была внучкой ирландских иммигрантов, решившихся пересечь океан еще во время картофельного голода 1840 года. А Кейт и сама происходила из графства Корк – точнее, из Кова (или Коба, как произносят это название сами ирландцы). Именно там в последний раз бросил свой якорь «Титаник», прежде чем начать плавание через Атлантику; именно пристань Кова видело семейство Ли, навсегда покидая Ирландию. И хотя эти Ли были откуда-то из центральных провинций Ирландии, их родичи и родичи отца Кейт – если, конечно, верить его словам, – были когда-то знакомы. Впрочем, Старик вечно путался в деталях и рассказывал об этом довольно туманно. Так что Кейт любила Супругу П. уже за одно это, что бы о ней ни говорили. Она убедила себя, что Супруга П., несмотря на свои французские манеры, наверняка тоже тоскует по родному Острову. Кейт, во всяком случае, страшно тосковала.
В день отъезда Кейт ее отец пошел в сад и стал кухонным ножом срезать одну за другой красные розы, а потом, словно утратив терпение, и вовсе принялся перекусывать стебли зубами. Он был похож на бешеного пса. От шипов на коже у него оставались тонкие кровавые царапины. Кейт понимала, что пароход ждать не будет. Отец тоже это понимал. Но все срезал, срывал, отгрызал розу за розой – а ведь слишком многое так и осталось недосказанным. Наконец Кейт не выдержала: подхватила чемодан и пошла к калитке.
– Ты можешь засушить их между
Фамилия отчима Жаклин Кеннеди – Бувье.
