у самой шеи. Через несколько секунд он умер. То был Помпео.
Любой на месте Бенвенуто, поразив кого-нибудь насмерть, спасся бы бегством, но Бенвенуто, переложив кинжал в левую руку, зажал шпагу правой и с решительным видом стал ждать схватки с двенадцатью наемниками.
Но сбиры и не думали нападать на Бенвенуто Челлини. Ведь тот, кто им платил, был мертв, а следовательно, платить не будет. И, оставив труп Помпео, они бросились наутек, как стая перепуганных зайцев.
В этот миг появился Асканио и, подбежав к учителю, обнял его. Юноша не поверил предлогу – этрусской вазе – и вернулся; но хотя он и очень спешил, все же на несколько секунд опоздал.
Глава 3
Дедал
Бенвенуто пошел домой вместе с Асканио несколько встревоженный: не ранами, которые ему нанесли, – они были легкие и на них он не обращал внимания, – а тем, что произошло. Полгода назад он отправил к праотцам Гасконти, убийцу своего брата, но избежал кары благодаря покровительству папы Климента VII; кроме того, смерть убийцы как бы была возмездием. Но теперь, когда покровитель Бенвенуто умер, положение стало более затруднительным.
Об угрызениях совести, конечно, не было и речи.
Да не составит читатель плохого мнения о нашем достойном мастере, который, убив одного, точнее, двух, а может быть, и трех человек, если хорошенько покопаться в его жизни, – весьма опасался сторожевого дозора, но отнюдь не страшился гнева господня.
Ибо в 1540 году летосчисления нашего этот человек был для своего времени обыкновенным человеком, как и все, по выражению немцев. Да это и понятно. В те времена люди не страшились смерти и сами убивали хладнокровно; мы и теперь смелы, но наши предки были отважны до дерзости; мы люди зрелые, они же были молоды. В те времена люди были так щедры, что совершенно беззаботно теряли, давали, продавали и отнимали жизнь.
Жил-был один писатель, на которого долго возводили клевету, имя которого было синонимом вероломства, жестокости – словом, всего, что означает низость, и только в XIX веке, самом беспристрастном из всех веков в истории человечества, этого писателя, великого патриота и отважного человека, оправдали. А ведь единственная вина Никколо Макиавелли[29] заключалась в том, что он был сыном своего времени, когда все зависело от силы и успеха, когда люди уважали дело, а не слово и когда прямо к цели, не разбирая средства и не рассуждая, шли властитель Борджа,[30] мыслитель Макиавелли и ювелир Бенвенуто Челлини.
Однажды в городе Чезене на площади нашли труп, разрубленный на четыре части, – труп Рамиро д'Орко. А так как Рамиро д'Орко был важной персоной и занимал видное положение в Италии, то Флорентийская республика[31] пожелала узнать, что же послужило причиной
Дедал – по греческому мифу, искусный строитель, который был заключен в созданный им же самим лабиринт и бежал оттуда необычным путем: он смастерил крылья из птичьих перьев, скрепленных воском, на которых поднялся в воздух вместе с сыном своим Икаром.
Средневековая Италия была раздроблена на множество мелких государств, представлявших собой либо города-республики, где власть принадлежала богатому, либо княжества.
