же настал мой черед сделать Дэмиену приятное. У него отличный вкус, и он был поражен блестящим композиционным решением и светлой атмосферой на снимках немецкого фотографа. Я останавливаюсь перед одним из них. Закат над горами. Сама фотография будто источает лучи света, и, несмотря на глубокие тени, виден каждый оттенок горной гряды. Снимок очень романтичный, красивый и в то же время – резкий. Совсем как Дэмиен…
Когда-то он, крепко обнимая меня, шептал, что солнце нашей любви никогда не зайдет за горизонт. Теперь я хочу подарить ему эту фотографию. Хочу повесить ее в спальне дома в Малибу, как напоминание о тех чувствах, что есть между нами. Чтобы мы оба помнили: даже в самые темные времена в нашей жизни всегда будет свет и, несмотря ни на что, мы можем идти вперед.
Эта фотография говорит: «Я тебя люблю».
– Прекрасная работа, – замечает администратор. – К тому же ограниченная серия.
– Сколько?
Он называет цену, и у меня едва не случается сердечный приступ. Но, с другой стороны, если не считать аренды «Ламборгини», я не тратила свой миллион по пустякам. К тому же эта фотография не пустяк. Я смотрю на нее снова и внезапно чувствую, что она для меня очень важна, и если я сейчас уйду с пустыми руками, то буду жалеть.
Я вновь с улыбкой поворачиваюсь к администратору – но вместо этого смотрю в окно. У витрины стоит женщина в шляпе. Она так плотно прижимается к стеклу, будто силится разглядеть галерею. В этом в общем-то нет ничего странного – в конце концов, многие так заглядывают в окна галереи. Но что-то в ней кажется мне смутно знакомым. Что-то в ее позе говорит мне, что она смотрит вовсе не на фотографии, а на меня. Внезапно мне становится не по себе.
– Фрейлейн?
– Ох, простите. – Я переключаюсь на администратора, но взгляд сам собой возвращается к женщине. Она отстраняется от окна и уходит. Я облегченно вздыхаю.
– Да, – отвечаю я администратору, уверенно и с улыбкой. – Я ее беру.
Он вежливо кивает, но меня внезапно посещает мысль, что в глубине души он просто пляшет от восторга, – и я не могу сдержать улыбку.
– В эти выходные фотограф будет в городе. Может, мне попросить его подписать фотографию для мистера Старка?
– Было бы замечательно. У вас есть листок бумаги?
Администратор дает мне блокнот, и, пока он снимает с моей карты заоблачную сумму, я пишу адрес доставки и фразу, которую надо написать на обратной стороне.
– Хорошего дня, фрейлейн, – говорит он, когда я уже выхожу. – И, пожалуйста, передайте мистеру Старку, как я за него рад.
– Обязательно, – отвечаю я, выходя на Максимилиан-штрассе.
Всего час назад эта улица казалась мне мрачной. Теперь же она будто посветлела. На этот раз я обращаю больше внимания на магазины, встречающиеся по пути, задерживаюсь перед витринами, чтобы получше рассмотреть сумочки, платья и мужские костюмы.
Дважды мне кажется, что я снова вижу женщину в шляпе, но, когда поворачиваюсь, никого нет. Вряд ли она
