тут же нашлась Она, заметив в его глазах, порадовавшие ее, маленькие искорки интереса… Мужского интереса!
На следующий день на вокзале отдала Ему ключи от когда-то их общего дома и тепло простилась… Смотрела в окно на удаляющийся родной силуэт и шептала…
Мой любимый обманщик, я твоя навсегда,
Даже если осудят, даже если беда
Даже если милей и душевней найду,
Даже если за ним на край света уйду…
Ну и пусть ты не мой, ну и пусть, что такой,
Ну и пусть, что кольца не возьму я с собой…
Я возьму барбарис, что посажен тобой,
Я возьму простыню и твой старый гобой
Все сложу в саквояж, увезу на край света
И забывшись, с другим доживу до рассвета…
Она все еще любила Его.… И была рада, что села в поезд… Поезд, увозивший ее в прошлое, воспоминаниями о котором, наша Героиня с упоением делилась с приятной попутчицей все шестнадцать часов пути, не считая трех часов на сон.… Не та ли попутчица лучше всех, что становиться «ушами»!?
…Утро из окна поезда осенью видится каким-то особенным… И дело вовсе не в пейзаже… Дело в запахе сквозняка из щелей двойной оконной рамы, в холоде от прикосновения к стеклу, в буро-рыжих чёлках деревьев вдоль железнодорожного полотна… И в тебе, собирающейся начать новую жизнь, переворошив старую, как кучу прошлогодних листьев…
Чтобы не терять время в Москве, Она заранее позаботилась о том, чтобы прямо с перрона Казанского вокзала начались врачующее-ностальгические встречи с «ее музыкантами». Все пути размышлений и чувств сошлись на старом московском приятеле, с которым тогда в «эпоху рок-музыкантов не по профессии, а по призванию» у нее были довольно своеобразные, но не лишенные теплоты, отношения… «Человек с зонтом» – называла Она его…
Твой зонт в прихожей тебя ждет
Давно уже но, несомненно
Еще не скоро ты уйдешь,
И что останешься не верно…
Такой чужой, но очень милый.
Сегодня мой, а завтра нет…
И дождик песнею унылой
Вдруг объяснит, что нет побед,
Которые легко даются,
И вере этой поддаются
Те, кто не хочет жить без бед…
…Странноватого вида молодой человек, с неопределенным возрастом, добрыми глазами и красивыми мужскими руками (музыкант же) – он был таким тогда…
Таким Она его запомнила, таким же надеялась и увидеть…
Итак, «звонок другу»…
– Алло! Это кто?
– Это Рыжая…
Так всегда называли её московские приятели, так всегда Она им представлялась…
– А!?.. Привет! Как жива, старушка? Наслышаны мы тут о твоей веселой жизни…
– Как обычно, всё отлично! Я тут на днях в Москве буду, можно было бы повидаться, только вот в подъездах уже, наверное, холодно – ноябрь месяц
