Виттакер показывал им однажды картинки с пиктами, его голос в тот момент дрожал, а слова куда-то пропадали, не успевая до конца вырваться из него. Над фразой «Картины пиктов» он смеялся уж слишком долго. Но Мелани запомнила, что если кто-то шел в бой без оружия, пикты называли его нагим. Мелани почти никогда не была голой. И сейчас ей это совсем не нравится; она чувствует стыд и собственную уязвимость.
– Я не хочу, – говорит она.
– Чего ты не хочешь? – спросила доктор Колдуэлл, опустив щетку и вытирая руки о свой белый халат, на котором оставались небесно-голубые линии.
– Мне не нравится учиться. Я хочу вернуться в класс, пожалуйста.
Доктор Колдуэлл впервые смотрит ей в глаза.
– Я боюсь, это невозможно, – говорит она. – Закрой глаза, Мелани.
– Нет, – отвечает Мелани. Она уверена, что если подчинится, доктор Колдуэлл сделает с ней что-то плохое. И это плохое будет очень больно.
Внезапно, как будто увидев источник оптической иллюзии, она понимает, что будет дальше. Ее разрежут на части и положат их в банки (как и части других людей, которые здесь повсюду).
Она бросает все свои силы на борьбу с ремнями, отчаянно борется, но они и не думают поддаваться.
– Может, мы попробуем изофлуран? – спрашивает доктор Селкрик. Ее голос дрожит. Она, кажется, вот-вот заплачет.
– Они не реагируют на него, – отвечает доктор Колдуэлл. – Вы знаете это. Я не собираюсь тратить один из наших последних баллонов с общим наркозом только для того, чтобы вызвать сонливость у подопытного. Пожалуйста, не забывайте, доктор, что испытуемый лишь выглядит как ребенок, на самом деле это грибковая колония, захватившая тело ребенка. Здесь не место для сантиментов.
– Да, – соглашается доктор Селкрик. – Я знаю.
Она поднимает нож, каких Мелани никогда не видела. У него очень длинная ручка и очень короткий клинок, а лезвие настолько тонкое, что сбоку кажется невидимым. Она подает его доктору Колдуэлл.
– Я хочу вернуться в класс, – тихо повторяет Мелани.
Нож выскальзывает из рук доктора Селкрик и падает на пол за секунду до того, как доктор Колдуэлл могла бы его взять. Раздается звон, а потом еще и еще – нож скачет по полу.
– Прошу прощения, прошу прощения, – визжит доктор Селкрик. Она наклоняется, чтобы поднять нож, колеблется, снова встает и берет другой инструмент из лотка. Протягивая его доктору Колдуэлл, она вздрагивает от ее взгляда.
– Если вас беспокоит шум, я могу выключить расширитель, – говорит доктор Колдуэлл. После этих слов она подносит холодное лезвие ножа к горлу Мелани.
– Это будет последнее, мать твою, что ты сделаешь в своей жизни, – раздается голос мисс Джустин.
Две женщины замирают и оборачиваются на дверь. Мелани сначала не может, потому что если она поднимет голову, она перережет себе горло. Но доктор Колдуэлл медленно отводит руку, давая ей возможность шевелить головой.
