она еще больше выпятила свой пухлый зад, подставляя его под плетку. Сглотнув слюну, Михаил неуверенно замахнулся дрожащей рукой, чувствуя, как начинает мутиться его сознание.
Первые шлепки были немного робкими и совсем слабыми. Они плохо получались у него и вышли какими-то смазанными, но, делая удар за ударом, он постепенно приноровился и стал хлестать все сильнее и ловчее. Плеть была, конечно, больше игрушечной, чем пыточной, мягкая, легкая, небольная, она скорее дразнила, чем реально наказывала, но с каждым ударом Жанна невольно вздрагивала, ее попка все больше краснела, а Михаил заводился и зверел. Да, именно зверел, сам не ожидая от себя такого, он чувствовал, как в нем просыпается животное начало.
– Вот тебе! Вот! Вот, негодница! Получай за все свои выходки, получай! Так тебя! И вот так! – звонко шлепал он по ее ягодицам, приговаривая, все сильнее увлекаясь и входя в азарт. Незнакомый, пугающий, странный, но будоражащий сознание, волнующий и все больше дурманящий его. И тут он почти с ужасом почувствовал, что в нем разгорается желание. Не так, как это обычно было с женой, а дико, по-животному, запретно, с похотью. Он вдруг ощутил свою власть и вседозволенность, он почувствовал, что пьянеет от этого.
Ягодицы вздрагивали, колыхались, сжимались и дергались, Жанна стонала, всхлипывала и выгибалась. Чуть расставив свои стройные ножки, она вскидывала и виляла попкой. И вдруг! Михаил ясно увидел, как трусики в ее расщелине стали намокать, он уловил дурманящий запах ее возбуждения. Эта похотливая сучка сама начала возбуждаться, ему не могло показаться это! Михаил вздрогнул. У него закружилась голова, он почувствовал, что все стремительней закипает, ощущая, как деревенеет член.
– Да! Да! Да! Я виновата! Я сама заслужила наказание. Накажите меня еще сильней! Накажите. Вот так, да, накажите! – вскрикивала Жанна, продолжая вовсю подставлять под удары попку. – Делайте что хотите, только папе не говорите. Еще грубее, накажите. Грубее! – и она вдруг сорвала с себя трусики, отбросила их в сторону и еще больше прогнулась, явно вставая в позу. Видно было, что она уже вся течет соками. Половые губы набухли, а вход во влагалище раскрылся, откровенно предлагая себя. Запах ее желания оглушил Михаила. Член напрягся до боли, а плетка в руке затряслась, он почувствовал, что совсем дуреет от приступа дикой похоти. Еще пару раз хлестнув Жанну, он окончательно потерял над собой контроль. Плеть выпала у него из руки, Михаил сдернул с себя штаны, грубо схватил Жанну руками за бедра и, рыча как зверь, вогнал ей член сзади. Сильно, резко, глубоко, со звонким шлепком, мощно раздвигая стенки ее влагалища. Молодое, плотное, нежное, еще не знавшее такой грубости, оно, хлюпнув, приняло его. Жанна громко вскрикнула и задохнулась, член у него был немаленький. Мелкая дрожь стала сотрясать ее тело, а спина мгновенно покрылась мурашками. Скребя ногтями обивку стула, она широко открыла рот, пытаясь схватить им хоть глоток воздуха.
Насадив
